Изумруды на твоей груди - [14]

«Значит ли это, что она нервничает или просто ждет следующего хода?» — не мог понять Джеральд. Когда Кэтрин спустилась, чтобы набрать еще краски, он подступил ближе, почти прижав ее к стремянке. Теперь ее лицо было так близко, что он мог рассмотреть даже мелкие веснушки у нее на носу. Волосы поблескивали медью, а в некоторых местах были испачканы бордовой краской. Джеральд улыбнулся и тронул одну из таких прядей:

— Вы и себя решили покрасить под цвет стен?

Он произнес это самым обыденным тоном, но глаза его при этом напряженно рассматривали Кэтрин, изучая ее реакцию. Вот чаще забилась жилка на шее, вот зрачки глаз, зеленых, как ледниковые озера, стали медленно расширяться, а язык прошелся по губам. Что это — признак волнения или приглашение к новому поцелую?

— Извините, — сказала Кэтрин и сделала шаг вперед. Джеральд отступил, давая ей пройти. По тому, как вздымалась и опускалась ее грудь, как напряглись соски под тесным топом, он видел, что все его мелкие хитрости отнюдь не остались незамеченными. Тело Кэтрин явно реагировало на него. Поглощенный наблюдением, Джеральд не сразу заметил, что и его собственное тело тоже вступило в игру. И довольно бурно. Что это? Неужели пурпурный потолок и бордовые стены заставляют его чувствовать какое-то странное, почти звериное влечение к этой женщине? Это необходимо, наконец, выяснить. В интересах дела, разумеется!

— Иди ко мне, — тихо сказал Джеральд, но его голос прозвучал неожиданно громко и гулко в пустой комнате.

Кэтрин, сосредоточенно распаковывавшая новую кисть, вздрогнула и подняла на него огромные зеленые глаза.

— Что, простите?

Она была в двух шагах от него. Поставив валик в таз с краской, он повторил:

— Иди ко мне.

Кэтрин помедлила секунду. Сейчас в ней было столько наивности, она казалась такой беззащитной, что Джеральду тут же захотелось бросить свою затею. Потом на лице девушки появилось какое-то странное и трогательное выражение решимости. Она поднялась и сделала два шага, так что между ними осталась всего пара сантиметров. Глядя на него снизу вверх, Кэтрин тихо спросила:

— Что вы на этот раз хотите от меня, агент Крафтон?

Разве это не однозначный призыв к действию?! Дело не только в словах — какой у нее голос, как она смотрит! Вот и пойми тут…

Поскольку на мозг, как выяснилось, полагаться было нельзя, в интересах дела Джеральд дал волю другим органам.

— Я хочу вот этого, — тихо ответил он и, склонив голову, припал губами к ее губам.

Она задрожала всем телом. Ее губы трепетали, раскрываясь. Обхватив ее руками, чтобы привлечь ближе, Джеральд ощутил, что Кэтрин бьет крупная дрожь. Даже дыхание ее было прерывистым.

В это мгновение Джеральд понял со всей ясностью, что перед ним — не та, в чьей спальне мужчины сменяют друг друга с завидной периодичностью. Но это была его последняя ясная мысль. Дальше он уже не мог думать. Он мог только чувствовать. Женщина таяла в его объятиях. Ее губы были как шелк. Язык — как бархат.

Джеральд едва сдерживался, чтобы не начать срывать с нее одежду, и вдруг заметил, что Кэтрин вовсе не стремится к тому же. Вместо того чтобы упасть с ним на пол и предаться страсти, она вела себя как школьница на первом свидании. Ее язык робко прикасался к его языку, иногда опасливо проникая к нему в рот и тотчас снова прячась назад. Она явно не помышляла ни о каких буйных играх, а просто стояла, прижавшись к нему и поглаживая его спину под лопатками круговыми движениями.

Прежняя подружка Джеральда в такой ситуации уже давно раздела бы и его, и себя. А здесь сразу стало ясно, что ничего подобного не будет. Кэтрин отвечала на его поцелуй с крепко зажмуренными глазами, трогательно раскрыв рот и совершенно не заботясь о том, что делать дальше.

«Проклятье! — подумал Джеральд. — Она меня надула!»

Он отстранился. Кэтрин мечтательно вздохнула. То, как она целовалась, возможно, позабавило бы его в других обстоятельствах, но сейчас он был слишком зол на самого себя за поспешные выводы.

«Разумеется, если учесть те обстоятельства, при которых мы познакомились, то мое мнение о ней следует считать естественным. Но я ничего не сделал, чтобы это мнение подтвердить! — ругал он себя. — А ведь, если поразмыслить, все вокруг противоречило тому, что она ведет разгульный образ жизни. Фото на водительских правах, обстановка дома, даже ее речь — все это обличает женщину добропорядочную, даже чопорную. Для кризиса среднего возраста она слишком молода, но все его признаки налицо. Самое худшее то, что она уже поступила на работу в «Океан Импэкс». Будь Кэтрин опытной, прожженной укротительницей мужчин, там ей было бы самое место, среди парней вроде Ормонда или Эдди, бригадира грузчиков. Я уж не говорю о самом Найтингейле, большом любителе диких кошек. А так она может навлечь на себя большие неприятности. Придется идти на попятную. Взять назад все, что наговорил, и рассказать ей правду».

И все же осуществить задуманное оказалось слишком трудно. Джеральд решил сделать так, чтобы Кэтрин сама захотела уйти.

— Ты знаешь, — сказал он, отстраняясь от ее теплого, упругого тела, — я, кажется, ошибся относительно «Океан Импэкс». Мы за несколько месяцев наблюдений так и не нашли ничего подозрительного. Так что ты, похоже, просто перешла на работу в заурядную компанию, торгующую всякой ерундой. В том числе морепродуктами. Ты любишь запах рыбы?