Изумрудный трон - [39]

Сестра уже было открыла рот, чтобы ответить на возражение, и Гирем ускорил шаг.

— Добрый день, тётя Сеттен!

Две сестры повернулись к нему. Сеттен изменилась в лице, Создин тоже.

— Доброе утро, Дивайн. Вы что-то хотели?

— Пожалуйста, тётя, разрешите Создин пойти со мной. Мне нужна её помощь.

— А куда вы собрались? — насторожилась девушка.

— В библиотеку. Нужно найти одну книгу.

— Да? И какую?

Гирем виновато улыбнулся и почувствовал, что Создин тянет его за собой к лестнице.

— Сеттен, у нас же могут быть свои невинные тайны!

— Ну, хорошо, — служанка обескураженно посмотрела на Гирема, который виновато улыбался до тех пор, пока та не скрылась из виду. — Только будьте осторожны!

— Не волнуйтесь, тётя. Со мной Создин в безопасности!

Едва сдерживая смех, они сбежали по лестнице, попутно увиливая от снующих туда-сюда слуг, и вышли в приёмный зал.

— А что это был за спектакль? — спросила Создин.

— Ты о чём?

— Ты вёл себя как Сеттен, когда она в чём-нибудь провинится перед мамой. А ведь ты здесь главный. Мог бы приказать ей отпустить меня, и она бы подчинилась.

Гирем покачал головой. Ему очень не нравилась идея приказывать.

— Знаешь, я заметил, что если быть вежливым и улыбаться, то остальные легче разрешают мне делать то, что я хочу.

— Да? Тогда мне нужно этому научиться.

Они вышли на улицу.

— А куда мы идём? — поинтересовался Гирем, наблюдая за тем, как дорогу им величественно переходит отряд куриц.

— Не знаю. Сначала я хотела срисовать кувшин в нашей комнате, но раз мы вышли на улицу, то можно найти что-нибудь здесь.

Они пересекли внутренний двор крепости и вышли к мосту, который был как обычно опущен.

— Здоров, Гирем! — окликнул его один из стражников. — Ты в порядке?

В мужчине он узнал Остиса, нового начальника охраны Ректагеррана. И немного удивился — обычно чернобородый дядька не спрашивал, в порядке ли он.

— Всё хорошо!

Решив не брать в голову странность Остиса, Гирем помахал ему рукой и догнал Создин, которая смотрела на море из белых цветов, усеявших склоны окрестных холмов. Вид подобной красоты заставил его с широкой улыбкой пробежать вокруг девочки.

— Остис сегодня весёлый, — сказала та. — Как будто с ним случилось сразу много всего хорошего.

— Папа вчера сделал его начальником охраны.

— Я не знала. Но мне он показался не очень искренним.

Гирем пожал плечами, подобрал с обочины палку и начал размахивать ею направо и налево, словно мечом.

— Что ты делаешь?

— Колдую. Я рефрамант, Создин.

— Ты дурак, Гирем.

Мальчик не слышал. Он представлял себя великим воином, облачённым в большие доспехи и с рефрактором в руке, при виде которого все враги падают на колени и просят пощады.

— Когда-нибудь я стану, как папа, — пообещал он. — Буду защищать людей от засранцев вроде Моисея.

Создин огрела его по голове доской для рисования.

— Не ругайся.

Гирем хмыкнул и успокоился.

— А ты бы хотела стать рефрамантом?

— Нет, — порозовев, ответила девочка.

— Врёшь-врёшь. Я знаю, что ты проходила обряд экзоркуции, а значит на тебя могло снизойти благословение богов. Когда тебе исполнится десять, ты сможешь купить собственный рефрактор… — он осёкся и почувствовал, как начинают гореть уши.

У Создин конечно же не было ни шанса стать рефрамантом. Её семья служила отцу, и на те монеты, что он им платил, не купить и кусочка кристалла сциллитума, не говоря уже о рефракторе. Гирему вдруг стало очень неловко в присутствии девочки. Некоторое время они шли молча.

— Пошли к реке?

— К Веснеле?

— Я у нас только одну реку знаю, — пожала плечами Создин.

— Она слишком далеко отсюда.

— Могу сбегать обратно в крепость за пони для тебя.

— Не смешно. Я обещал, что со мной ты будешь в безопасности, а у реки может оказаться какой-нибудь гад, вроде Керса.

Девочка храбро улыбнулась.

— Если он будет приставать, вместе мы его одолеем. Просто держи эту палку рядом.

Ободрённый её словами, Гирем кивнул.

Когда они добрались до реки, солнце переползло зенит. Создин прямо в брючках и аккуратной, по хрупкой фигуре, тунике уселась на невысоком холме в тени одинокого дуба. Гирем стал рядом — трава по колено — и, сложив ладони козырьком, начал обозревать берег, который находился в сотне метров от них.

— Смотри, тут Джензен!

Создин равнодушно посмотрела в сторону берега.

— Я вижу. И с ним дядя Сиверт и тётя Элли.

Гирем изумлённо покосился на девочку.

— Вот это зрение.

— Ничего особенного, — Создин уже рисовала узкую ленту реки. Она спускалась с холмистой гряды, где стояла крепость, проходила по полям вдоль селения Герран, и исчезала в тёмном Герранском лесу. Гирем склонился над рисунком. Одна из линий показалась ему неестественно плавной. Он ткнул в неё пальцем.

— Вот эту сделай резче.

— Так, если хочешь рисовать, то я могу найти тебе другую доску. С карандашом, листом и всем остальным. Хочешь?

— Нет. Рисование для девчонок, — фыркнув, сказал Гирем.

— А махание палкой для мальчишек, да? Знаешь, оно не очень отличается от движений карандашом.

Гирем фыркнул снова и лёг спиной на мягкую высокую траву.

— Создин.

— Что?

— Что происходит дома? — ему не понадобилось даже уточнять. Он знал, что она поймёт.

Девочка подсела ближе.

— Говорят, твоей маме плохо.