Изумрудное сердце - [7]

В одной из таких потасовок Дирон заработал неприятный шрам вдоль ребер. Достаточно глубокая царапина ныла и саднила до сих пор. А в другой драке удалось разжиться парными вампирскими кинжалами из темной стали. Поговаривали, что другим оружием вампира убить практически невозможно. Дирону повезло, что охотились за ним только люди или тролли. Со своими новыми сородичами справиться так легко не удалось бы.

Дирон не понимал: если он интересен кровососам, то почему же его ловят обычные наемники? И ловят как-то вяло. Значительно напустить вампиров-профессионалов. Против них он не выстоял бы даже, если бы умело соединил боевые навыки нового тела и собственную магию. Диру ужасно надоело убегать и скрываться. Особенно неприятно было то, что парень не понимал, кому перешел дорогу. Жить хотелось, как никогда раньше, пожалуй даже во время смерти он не испытывал такого щемящего сожаления, какое чувствовал сейчас, размышляя о том, что случится, если его поймают.

Он знал. Итог будет один — заклинание подчинения, дальше неприятное задание, о которое никто другой не хочет пачкать руки, а потом смерть. Если заказчик окажется милосерден, то быстра и безболезненная, а если нет, то полная мук в гниющем и разлагающемся теле, которое нельзя покинуть по собственной воле.

Дирон думал, что от погони удалось оторваться. Последние несколько суток поймать его никто не пытался, но сегодня маг вновь заметил слежку.

Тролли-наемники неторопливо шли сзади, не пытаясь скрыться. Петляния по городу не помогли. Избавиться от хвоста не удалось, как и продержаться до утра, когда узкие извилистые улочки наполнялись народом. Дир безуспешно старался оторваться от наемников весть вечер и первую половину ночи. В поместье ехать было нельзя, он не хотел привести хвост в возможное убежище. Впервые маг пожалел, что до момента смерти у него была в целом благополучная жизнь. Его, как представителя дворянства обучили азам рукопашного боя, он неплохо овладел оружием и отлично — магией, но вот скрываться в городских лабиринтах улиц Диру до сегодняшнего дня еще не доводилось. Впрочем, преследователей все же удалось обмануть. Напасть наемники решились только под утро и то, поддавшись на провокацию мага. Он намеренно долго сидел с кружкой пива в одном из трактиров, а потом, пошатываясь, побрел по пустынной улице.

План оказался верным. Нетрезвая походка, хрупкое телосложение и пустой взгляд служили лучшей приманкой. Маг привалился к стене спиной и опустил голову, пытаясь разглядеть приближающиеся фигуры. Издалека могло показаться, что он не рассчитал сил, перебрал и теперь дремлет, так и не добравшись до конечной точки своего пути. В темноте переулка наемники могли заметить только темный силуэт у стены дома, а Дир видел их очень хорошо. У нового тела были неоспоримые плюсы, и один из них — ночное зрение. Сейчас маг мог различить мельчайшие детали — кошку, дремлющую за мусорными баками, выбоины в брусчатой мостовой и даже внешность своих преследователей.

Осторожно вынув из ножен парные кинжалы, Дирон напрягся, готовясь к атаке. За эти две недели он убил больше людей, чем за всю предыдущую жизнь, и это пугало. Хотелось думать, что виной тому обстоятельства, но в душу то и дело закрадывалась коварная мысль, а может быть не обстоятельства, а новая сущность? «Ты же теперь не эльф, Дир, а вампир, — мерзко нашептывал внутренний голос. — Порождение тьмы…»

Один из наемников резко кинулся вперед. Двигался он профессионально, бесшумно. Дир ни за что бы не заметил приближения, если бы и в самом деле дремал у стены. А так, осторожность противника оказалась напрасной. Маг лишь выкинул вперед руку с кинжалом, молодой тролль сам напоролся на оружие, Дир только повернул клинообразное лезвие в оседающем теле так, что оно вошло в сердце. Раздался противный, чавкующий звук, и по рукаву потела теплая, липкая кровь. Несколько тяжелых капель упали на ботинки. Дир с наслаждением облизнулся, чувствуя, как рот наполняется слюной. Вязкая, темная жидкость пахла одуряющей. Верхняя губа произвольно дернулась, а клыки удлинились.

Второй противник выругался, услышав хриплый стон напарника, и кинулся вперед, уже не таясь. Дирон едва не проворонил удар булавы, направленный в голову, пригнулся, пропуская оружие над собой, и плавно переместился за спину противнику. Тролль яростно крутанулся на месте, и Дир успел заметить его взгляд, помутневший под действием чужой магии. Медлить нельзя. Маг удобнее перехватил кинжал за скользкую от крови рукоять и вогнал лезвие в глаз врага, разрушая заклинание маяка, и сразу же черкнул вторым лезвием по горлу. Фонтаном брызнула кровь, попав на лицо и губы. Он судорожно сглотнул теплые капли и отшатнулся к стене, стараясь не смотреть и не вдыхать запах крови, пропитавший воздух. Сдерживаться не было сил, но Дир буквально кинулся в ближайший проулок, борясь с желанием слизать свежую кровь прямо с мостовой. Хотелось лакать липкую, пахнущую металлом жидкость прямо из раны, но молодой человек, сжав зубы, бежал, оставляя за плечами узкие извилистые улочки. Остановился, только когда начало светать. В боку кололо, а кровь на руках давно засохла. На душе стало противно и грустно. Новая сущность доставляла много проблем. Убивать получалось легко. Его словно захватывал какой-то нездоровый охотничий азарт, а вот потом настигали угрызения совести. Самым сложным было не дать себе напиться крови. Свежая, из только что нанесенной раны она пахла одуряющее. Желудок скручивался в узел, настолько сильна была жажда, но Дир не сдавался, он боялся сойти с ума. Считал, что до тех пор, пока пьет кровь животных, как лекарство по несколько глотков из фляжки, он может считать себя эльфом. Но как только сдастся, подчинится своим инстинктам, сразу превратится в тварь. Это мешало. Слишком часто приходилось в последнее время делать нелегкий выбор. Вот, например, сегодня опять — зверски убить противника или дать ему вызвать подмогу? Дирон был хорошим магом, и поэтому очень быстро определил, что на наемника кто-то ставит маяк. Об этом говорили потускневшие глаза и замедлившиеся движения. Связь удалось разорвать вовремя. Чужой маг мог почувствовать только вспышку боли и угасающее сознание своего «замаяченного». Дир надеялся, что все сделал правильно, и найти его не смогут, по крайней мере, какое-то время. Может быть, удастся затаиться. Иначе жертва будет напрасной.