Израиль. Земля обетованная - [46]

Национальный вид спорта – еда. С остальными видами спорта в стране не бог весть как хорошо, это надо честно признать, хотя спортсмены стараются и часто получается довольно неплохо. Выбор в продовольственных магазинах огромный. О молочных продуктах я вам уже рассказывала, про овощи-фрукты пойдет речь дальше. Мясо (говядина, баранина, курятина, индюшатина) всегда проходит специальную обработку по правилам кашрута, а значит, как и в древности, из него убирается вся кровь и т.д.

Один мой родственник много лет работает в ресторанах Израиля, будучи поваром. В начале своей карьеры он с раздражением рассказывал о роли в ресторане страшного человека, должность которого зовется «машгиах» – представитель религиозного ведомства, который есть в каждом ресторане. Потом наш повар привык к машгиаху и даже подружился с ним, называя его, «по ошибке» вроде как, «Машиах» (Мессия). Роль его в том, чтобы, придя в начале рабочего дня, заставить работников ресторана долго мыть, чтобы он видел, свои рабочие места, даже совершенно чистые, а потом следить, чтобы готовили по правилам. На всех фабриках, связанных с приготовлением еды, тоже без таких проверок не обходится. Ну вот, такая страна, такие правила, никуда не денешься. Приехал сюда жить – привыкай, приехал в гости – потерпи, если что-то не нравится. В чужой монастырь со своим уставом не ходят.

Это касается не только еды, а вообще всего уклада жизни. Многое кажется нашему человеку, приехавшему жить в Израиль, странным, непривычным, а то и вовсе диким. В субботу наш знакомый ехал в гости на машине, а поселился он в таком районе Иерусалима, где живут религиозные евреи. Вдруг резкими шагами вышел на дорогу высокий человек в черном традиционном костюме и шляпе и преградил ему путь, крича, что в субботу нельзя ездить на машине, чтобы он убирался туда, откуда выехал с утра пораньше. Еврей был явно очень зол. Ну так соблюдай традиции, уважай людей, которые живут здесь из поколения в поколение. А если тебе это не нравится – просто не живи в религиозном районе Иерусалима! Только и всего. В других местах на тебя и внимания не обратят.

На период праздника Песах, когда нельзя есть хлеб, печется маца, и народ ею хрустит. На вкус человека несведущего это такое пресное печенье, почти обыкновенный крекер. Один мой пожилой родственник ужаснулся, увидев, что сжигают хлеб. Это напомнило ему, как в бывшем СССР бывали случаи, когда собранная пшеница свозилась на центральные площади местных городов, рапортовалось, что урожай убран, элеваторы не принимали, не было ни бензина, ни машин. Через некоторое время зерно начинало «гореть», и его как негодное к употреблению списывали, свозили на местные ликероводочные заводы и перегоняли в водку, к огромной радости населения, которое ее выпивало, а на вырученные деньги платили зарплату учителям, врачам и милиции. Ну это так, к слову о традициях.

Израиль – особая страна, необычная земля, воздух, свои тысячелетние традиции, которыми этот воздух пропитан. Весь его дух, стиль, закон очень быстро проникают в саму суть человека, в его душу и подсознание… иначе я не знаю, как объяснить… может, только взыгравшей генетической памятью предков, установившей в разуме свой закон… Не знаю, как объяснить, что я ни за что не буду работать даже за тройную зарплату в Судный день (Йом Кипур), не буду есть и пить до вечера. Потому что такой закон, такое правило, оно сидит в голове, и знаешь, что нарушить его – это накликать беду не только на себя; помните, как объяснял в начале книги религиозный Бэрри: Всевышний воспринимает Израиль со всеми его людьми как единое тело. Потому и развернул нашего знакомого тот «мужик в пиджаке» и шляпе, мол, не езди на машине в субботу, не накликивай беду на всех. Я, конечно, далеко не так религиозна, совсем, можно сказать, не очень, но один-то день в году, да и то не весь, неужели нельзя не работать, не суетиться, а просто посмотреть на свою жизнь со стороны, подумать о ней отстранено, оценить трезво – куда бежим и зачем? Для этого и предназначен Судный день, когда, по иудейским понятиям, наверху Он оценивает прожитый тобою год и пишет свеженькую программу для тебя на новый год. Вот такое программирование.

А в первый год пребывания в стране я пошла в этот день развешивать объявления о каком-то концерте, о чем меня попросили на работе, хотя могла сделать это и в другой день. Решила: что время терять? Из окна высунулась русская женщина (совершенно русская, из Перми), которая уже лет пять жила в Израиле, мама моего ученика, и поинтересовалась, что это я делаю. Я объяснила. Она спросила, недоумевая: «А почему вы решили расклеивать эти объявления в Йом Кипур?» Я спросила: «А почему бы и нет?» Мы смотрели друг на друга, как люди с разных планет, и не понимали. Потом до меня дошло, что я делаю то, что нельзя сегодня делать в Израиле, и пошла домой. С тех пор я поняла, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Даже если это и не устав вовсе, а так, набор кое-как выполняемых правил.

Все нормально, все идет по плану, написанному наверху: Израиль обрусел не только с точки зрения языка. Не хочешь соблюдать кашрут, не можешь жить без свиной ветчины и буженины – да ради бога! Кругом полно русских магазинов, где этого всего завались, и качество прекрасное, вот только в религиозном районе Иерусалима ты такой магазин не найдешь. Ну так и не живи там. Прими условия игры. Невелико дело. А принял условия – живи нормально, сразу станет все легко и понятно, и жить будет легче. Не давайте, родители, ребенку в школу бутерброд со сливочным маслом и свининой. Одноклассники не поймут, будут удивляться и косо смотреть. Оно вам надо?