Изнанка гордыни - [5]

— Ты — брат эрцканцлера Мартина курфюрста Эйстерского?

— К несчастью. Мы оба понять не можем, как могла случиться такая досадная глупость.

— Ансельм просит оказать тебе подобающее гостеприимство.

— Знаю. Я читал письмо.

— Он также просит оказать тебе всяческое содействие в твоих, — он сверился с письмом, словно забыл, — поисках. Каких?

— О, сущие пустяки. Ничего такого, что бы потребовало времени вашего великолепия. В последнее время я увлекся историей магии. В свитках, хранящихся в королевской библиотеке Вальденберга, я встретил упоминания, что часть рукописей по интересующему меня вопросу была выкуплена вашим почтенным предком. Так что для содействия вам достаточно дать мне доступ в фамильную библиотеку.

— Ты маг?

— Как видите.

Причин говорить “нет” у него не было. Если отношения Разенны и Рино и впрямь настолько испортились, сейчас герцог совсем не в том положении, чтобы отказывать могучему северному соседу в ерундовой, по сути, просьбе. Однако Умберто медлил, чувствуя подвох.

— “Манеры его несносны, а характер — вспыльчив, так что велите верным вам людям держаться подальше от лорда Элвина, если не хотите их лишиться”, - зачитал он.

Я усмехнулся, вспоминая последний разговор с братцем Мартином.

— Элвин, прекрати убивать моих людей.

— Знаешь, как ни смешно это произносить, но они вроде как меня вызвали. Я всего лишь защищался.

— Ага, — Мартин скептически ухмыльнулся. — А Луна сделана из зеленого сыра.

— Если вассалы твоей марионетки так носятся со своей честью, пусть отточат языки острее, чем затачивают шпаги.

— Если ты посадишь на цепь свой сарказм, им не придется этого делать. Честное слово, мне иногда хочется подарить тебе кляп.

Я пожал плечами:

— Подари.

— Ты ведь это специально? Не просто от скуки или ради развлечения?

— Не буду отрицать очевидного.

— Зачем?

— Думаю, я оказал тебе услугу. И мир, определенно, стал чище после похорон.

Мартин устало растер лицо руками. Иллюзия сползла, осыпалась подсохшим песком. Исчезла седина из чуть волнистых темных волос и бровей, ушли морщины с бледной кожи и тяжелые мешки под серыми глазами, похудели щеки. То же вытянутое лицо, лицо маркграфа Эйстерского — острый нос, узкий подбородок, тонкие губы привычно кривятся в недовольной гримасе, но обладателю его на двадцать лет меньше, словно Мартин глотнул мифического эликсира молодости.

Брат перевел взгляд на свои руки, вздрогнул и единым движением снова накинул личину.

— Чтоб тебя гриски, взяли, Элвин! Твой неуместный приступ идеализма обойдется мне недешево. Почему ты никак не хочешь понять, что мир не крутится вокруг твоих желаний?

— Потому, что он крутится. Точнее, я, как Страж, способен заставить его крутиться. Да и ты тоже.

— Если бы, — Мартин мрачно вздохнул. — Чем больше я занимаюсь политикой, тем больше понимаю, как много вещей невозможно контролировать.

— Чем больше я занимаюсь политикой, — в тон ему ответил я. — Тем больше меня тошнит. Чувствую себя монашкой в борделе.

— Тогда уезжай. Покинь Прайден. Я так много вложил в него. Не могу смотреть, как ты все разрушаешь.

Слышать от него такое было неприятно, тем паче, что я долгое время честно старался быть полезным, преодолевая брезгливость. Заниматься политикой, если ты не властолюбив, нетерпим к чужому идиотизму, да еще и склонен к злым шуткам, тяжело, но я разделял веру брата в призвание Стражей менять мир к лучшему. Насколько я вообще способен хоть во что-то верить.

Я не знал, станет ли мир лучше только от того, что в нем будет главенствовать стабильный и сильный Прайден. Но других идей все равно не было, поэтому, когда Мартин попросил помощи, с радостью согласился.

Что же, политика из меня не вышло. Так же, как не вышло солдата, художника и примерного семьянина. Должно быть, все мои таланты относятся исключительно к области разрушения.

— Ты сам меня пригласил.

— Верно. Дурак был, правда? Надеялся увлечь. Как будто забыл, что ты до сих пор как ребенок.

Вообще-то из нас двоих младшим был как раз он. На пару месяцев, но все же.

— Очень взрослое занятие — играть в войну и созидание цивилизаций.

— Я лишаю тебя наследства. И отрекаюсь.

— Тоже вариант. Это заткнет злопыхателям глотки. Хочешь, чтобы я совсем уехал?

— Да. Уедешь?

— А что мне за это будет?

— Что ты хочешь?

— А ты как думаешь?

Вопрос действительно был глупым. Мартин раздраженно побарабанил пальцами по краю стола.

— Хорошо, хорошо. Я отдам тебе Горн Проклятых. Может, так будет лучше. Ему не место в имперской сокровищнице. Только умоляю, будь осторожнее. Эта игрушка опасна.

— Так трогательно видеть проявление братской заботы. Не волнуйся. Я пока не настолько сошел с ума, чтобы садиться в прогнившую посудину, набитую проклятыми мертвецами. Кстати, еще мне нужно рекомендательное письмо для герцога Рино, которое обеспечит доступ в фамильную библиотеку.

Брат восхищенно выругался:

— Ты, сукин сын! Ты заранее спланировал все это?

— Его величество сгустил краски. Как видите, я — сама кротость. А что до дуэлей, так вам ли не знать, как важна для мужчины возможность защитить свою честь. Или честь дамы.

— Что же, лорд Элвин Эйстер. Буду рад видеть вас гостем в моем доме, — Рино дернул шнур, вызывая слугу.