Изнанка белого. Арктика от викингов до папанинцев - [4]
Другие путешественники стремились достичь полюса по льду, используя в качестве базы арктические острова. Постепенно достижение полюса становится соревнованием путешественников и отчасти состязанием наций. Умение переносить лишения больше не являлось главной доблестью полярника – теперь акцент делался скорее на предусмотрительность и хорошую подготовку.
Достижение полюсов – абстрактных точек на земной поверхности, ставшее в конце XIX века главной целью полярных исследователей, изначально было химерой и влекло в первую очередь людей с гипертрофированными амбициями, порой с маньякальными чертами характера (Андрэ, Амундсен, Пири, Седов – список можно продолжить). Условия игры были жестокими, и судьбы выживших в этой гонке зачастую не менее трагичны, чем погибших. Граница между триумфом и провалом была зыбкой. Достигший заветной цели вторым автоматически становился в глазах окружающих жалким неудачником. Поэтому борьба за приоритеты, начавшаяся в высоких широтах, затем продолжалась на страницах газет и научных журналов, в аудиториях и кабинетах.
«Гонка к полюсу» приводила к печальным результатам: достижение цели, к которой стремились поколения исследователей, обернулось безобразным скандалом между Куком и Пири, затем – между Амундсеном и Нобиле, а достижение Южного полюса омрачилось гибелью Роберта Скотта и его спутников (рис. 4).
Рис. 4. Три главных героя «гонки к полюсам» – Амундсен, Шеклтон и Пири, 1913 год. Фотография, увы, показывает не всё – мёртвый Скотт в это время лежал вместе со спутниками в занесённой снегом палатке во льдах Антарктиды, а Кук уже был изгоем, хотя имел не меньшее право называться покорителем полюса, чем Пири
В России рубежа XIX–XX веков полярные исследования находились на периферии общественного интереса. Трагические русские экспедиции 1912 года можно рассматривать как запоздалую попытку принять участие в состязании ведущих мировых держав. По крайней мере, две из этих экспедиций (Г. Я. Седова и Г. Л. Брусилова) были снаряжены на частные средства и преследовали исключительно спортивные цели. Русскую Гидрографическую экспедицию Северного Ледовитого океана (1910–1915) следует рассматривать не в контексте гонки к полюсу, а скорее как продолжение франклиновской традиции[16] – по крайней мере, по способу организации и кругу решаемых задач.
Даже спустя столетие «спортивный» подход к полярным исследованиям не был до конца преодолён: Российская экспедиция 2007 года также имела черты, характерные для «гонки к полюсу» – государственный флаг был установлен на дне в точке с координатой 90°N. На этот раз в качестве транспортного средства выбран глубоководный обитаемый аппарат. Подобно многим другим экспедициям она имела целью не только очередной спортивный рекорд, но и определённые идеологические и геополитические бонусы и должна была обозначить возвращение России в ряд ведущих Арктических держав.
Арктика как место столкновения культур
Когда первые западные мореплаватели пришли в Арктику, они обнаружили её уже заселённой людьми, которые сумели успешно адаптироваться к её условиям. Взаимодействие представителей западной цивилизации с местными жителями началось с конфликта: из древних документов нам известно о столкновениях викингов и эскимосов в Гренландии; первый контакт европейцев с эскимосами в послеколумбову эпоху – посещение Фробишером севера Америки – также не обошёлся без кровопролития. Однако развитие полярных исследований неизбежно вело к сотрудничеству западной и северной культур: исследователи нуждались в эскимосских знаниях местности и опыте выживания в Арктике, эскимосы – в технических достижениях западного мира. Сотрудничество началось с экспедиций Росса и Парри и продолжилось во время поисков Франклина, когда несколько кораблей ежегодно посещали побережье канадской Арктики (рис. 5).
Рис. 5. Эскимосы рисуют карту на борту «Виктори». Автор рисунка – Джон Росс. Росс был первым из европейских полярных исследователей, кто установил дружеские контакты с жителями Арктики
Визиты европейцев поначалу не слишком изменили жизнь эскимосов. Однако в конце XIX века контакты активизировались, поскольку в период «гонки к полюсу» центральным стал «собачий вопрос». Было очевидно, что в соревновании победит тот, кто сумеет организовать логистику санного путешествия наилучшим образом, а значит, сможет покрыть большее расстояние. В поисках наиболее рациональных способов перемещения исследователи стремились адаптировать эскимосские практики – строительство снежных хижин, изготовление одежды и лодок, традиционные способы охоты и перемещение на собачьих упряжках. Дальше всех в этом направлении продвинулся канадский антрополог Вильялмур Стефанссон: его идея состояла в том, чтобы исследователю самому стать эскимосом – перестать зависеть от судна и вспомогательных складов и начать жить за счёт ресурсов Арктики. Однако его примеру следовали немногие – обучение традиционному образу жизни требовало слишком много сил и времени, гораздо проще было нанять эскимосов и переложить на их плечи наиболее трудную часть работы, как это делал тот же Пири. В 30-е годы, с появлением в Арктике радио, авиации, ледоколов и вездеходов, путешественники перестали нуждаться в адаптации традиционных практик. Теперь местные жители стали восприниматься как досадная помеха на пути технологической экспансии в арктические районы.
