Изменю вашу жизнь - [22]

Через неделю Роман позвонил и пригласил поужинать. Голос его был ласков, а взгляд при встрече – так же обезоруживающе открыт. И все было почти, как раньше, но все-таки было не так. И расслабиться Ленка не могла, и такая перемена казалась ей подвохом и загадкой, разгадки которой она ждала со страхом. И первый ужин после недельного игнора она воспринимала как ребус, который надо разгадать.

Роман спрашивал про Прагу. Спрашивал очень заинтересовано и в подробностях. Слушал внимательно, уточнял и восторгался. Ленка изо всех сил старалась рассказывать так, как рассказывала бы ему, если бы этот ужин состоялся в день ее возвращения. И в итоге ее немного отпустило, она повеселела, но каждый раз, когда хотела пошутить – язвила. На каждую ее злую остроту Рома чуть с укоризной смотрел, но молчал.

Потом он отвез ее к себе, и снова любил, и всю ночь обнимал, укрывал и целовал в шею. И утром сказал, что любит. И слово «малыш» сказал. Но Ленка чувствовала, что это уже не то. Вроде бы все так же, но совсем не то. Она ему больше не доверяла – вот что она поняла. И говорить теперь вслух о свадьбе было странно и как-то противоестественно. Да Рома ни разу и не заикнулся про нее, про свадьбу эту. Дверь в светлое будущее закрылась. Ленка надеялась, что на время. Что какие-то тайные проблемы у Романа закончатся – и все вернется.

Но ничего не вернулось, хотя, казалось бы, ничего и не ушло. Просто встречи стали реже. Просто теперь почти всегда Ленка звала Рому куда-то сходить или хотя бы просто встретиться. Изредка он соглашался на «встретиться», от походов по кино и кафе отказывался под предлогом отсутствия настроения или времени.

Во время таких встреч они сначала напивались на его уютной кухне с видом на город, потом валялись на большой двуспальной кровати и смотрели какое-нибудь кино, потом занимались любовью, а потом засыпали. Бывало, что после окончания фильма Рома щелкал пультом, выключая огромный прямоугольник телевизора, целовал Ленку долгим поцелуем, который означал: «Секса не будет. Спокойной ночи» и, отвернувшись, засыпал. В такие ночи Ленка не спала совсем, горько и беззвучно плакала, стараясь не шмыгать носом, уходила на кухню смотреть в ночное окно, допивала недопитый мартини и отчаянно страдала, в очередной раз не понимая, что происходит.

Вечер, в который Ленка примчалась к нему после проведенного у сестры прекрасного дня, оказался таким же пустым и горьким. Роман заснул уже за просмотром фильма и не проснулся на финальных титрах. Ленка посмотрела на часы на прикроватном столике:

– Детское время! – не удержалась она от восклицания вслух. Бездушные зеленые цифры показывали 22.02.

Ленка вдруг почти физически захотела не растерять тепло и душевность прошедшего дня, пусть и закончившегося так по-дурацки. Захотелось поделиться им с той, которой, вероятно, это тепло очень нужно. В ответ на эту Ленину мысль мужчина ее смешно и громко всхрапнул.

Она вышла в прихожую, нарочно громко порылась в своей сумке и достала «конспиративный» телефон. Пошла на кухню и набрала номер Маши, раздумывая, рискует ли она разбудить ее детей или нет. Гудки шли долго, громко и неприветливо. Потом прекратились:

– Здравствуйте, Елена, – спокойно сказал в трубке голос женщины, оставшейся без мужа с детьми. И Ленке показалось это спокойствие зловещим.

– Здравствуйте, Маша, – как можно более радостно поздоровалась она. – Я не слишком поздно?

– Мы как раз укладываемся спать, – игнорируя вопрос ответила собеседница.

– Маша, я думаю, нам надо встретиться, – затараторила Ленка, полушепотом, но вдохновленно. – Мне кажется, я знаю, как мы вернем мужа. Как Вы вернете мужа, Маша. У меня к Вам большой разговор, Вам придется чуть больше думать о себе, но, наверное, это будет Вам на пользу… Сегодня я встречалась с очень мудрой и очень счастливой женщиной, мне кажется, ее советы могут Вам помочь… Когда мы сможем встретиться?

– Елена, – Маша помолчала. – Нам не надо встречаться. Муж уже вернулся.

– Да?! – не нашлась что ответить Ленка. Потом опомнилась, – Это же здорово, поздравляю! А как Вам это удалось? Или он сам?…

– Я сказала ему, что если он не вернется, я запрещу ему видеться с детьми. И подам в суд на лишение его родительских прав. И он вернулся.

Голос Маши был спокойным, но Ленка уловила в нем какие-то мстительные нотки. Мол, получи, горе-психолог, я получше тебя знаю, как со своим мужиком управляться. А, может быть, ей показалось. Но абсолютно четким стало ощущение ледяного душа, которым окатило Ленку. Она помолчала. Потом сказала, удивившись металлу в собственном голосе:

– Надеюсь, Маша, Вы понимаете, что делаете.

– Понимаю.

– Удачи Вам.

– И Вам.

И только после того, как телефон замолк, и маленький экран его погас, Ленка крикнула в него то, что на самом деле хотела:

– Дура!!!

Но никто ее не услышал. Ни далекая и упрямая в стремлении к железобетонному семейному счастью Маша. Ни спящий и некрасиво храпящий Роман в соседней комнате. Ленке в очередной раз за этот долгий день захотелось зареветь. Разрыдаться от души. Но руки тряслись от злости и бессилия, и она не смогла выдавить из себя ни слезинки. Потом захотелось уехать. Вызывать такси, прыгнуть в него, исчезнуть. Чтобы утром Рома удивился и, чем черт не шутит, расстроился. Но надежда на утреннее продолжение прерванного на самом интересном месте вечернего сценария оставила Ленку в этой квартире, уложила рядом со спящим мужчиной на широкую кровать и даже дала уснуть.