Изменники Родины - [102]

— Прохор Ермолаич, вы зайдете к нам сегодня?

— Нет, Михайловна, некогда! Хочу сегодня же назад обернуться, — ответил тот. — У меня четыре подводы, я уже все повыписал, там мои люди на складе зерно получают, а я только на минутку к Шефферу зайти хочу, поговорить…

— Прохор Ермолаич! Задержитесь! — подчеркнуто произнесла Лена. — Зайдите к нам!

Моховский староста посмотрел на нее настороженно.

— Ну, ладно, вот подводы свои отправлю, и к вам зайду… Тогда я у вас заночую, а завтра домой — пешака!..

— Нет, одну подводу задержите! Без людей и чтоб на ней было несколько мешков!

Настороженность в темных глазах Гнутова сменилась искоркой деловитой усмешки.

— Несколько мешков, говоришь?… И чтоб без людей?… Занятно!.. А с чем мешки-то надобе чтоб были?… Али порожние?…

— Нет, полные… все равно с чем… Только — никому ни слова!

Прохор чуть заметно кивнул головой и пошел, бросив на ходу:

— Ладно, дожидай!

Часа через четыре он приехал на телеге с тремя мешками, наполненными зерном. Лена была дома одна.

— Где Сергеич-то твой?

— Еще на работе! Заходите, Ермолаич!

Лена раскрыла ворота и пропустила подводу во двор.

Прохор зашел в комнату, огляделся, сел у стола и вопросительно поглядел на хозяйку.

— Зачем звали-то, Михайловна?

— А вы, Прохор Ермолаич, смерти боитесь?

Гнутов удивленно открыл глаза.

— Смерти-то? Нынче такое время, что кто и дуже ее боялся, так и тому надоело бояться… Не хватит страху, коли эта самая смерть кажинный день над головой висит… поневоле привыкнешь… А я никогда ее особо и не боялся… В чем дело-то?

— Как по-вашему, есть на свете хорошие люди? — задала Лена второй вопрос, как будто не имеющий никакой связи с предыдущим.

— Маловато, Михайловна, хороших людей, а которые и были, так тех поубивало… А ты это про кого?

— Про Козловскую Евдокию Николаевну!

— Вон про кого! Это учительница, что депутатом выбирали?… Она нашему главному шалопуту лесному сестрой приходится… А правду говорят, что ее арестовали, а она сбежала?

— Правда!

— Молодец-баба!.. То-то Пылик, верно, злится, что из рук добыча ушла!.. А как она сбежать уладила, ты не знаешь?

Лена загадочно улыбнулась.

— Она очень хорошая, и многим добро делала, когда была депутатом и директором школы. Люди это не забыли!..

— Это верно!.. И мне у нее разок побывать пришлось!.. Правильная баба была!.. Так ей, значит, сбежать люди подсобили?… Ну, счастливый ей путь!..

— Вам с ней по дороге, Ермолаич! Подвезите ее до Вороньего Мха!

Этого Гнутов не ожидал.

— Подвезти до Вороньего Мха? Да ты, что — смеешься?

— Нет, не смеюсь! — ответила Лена. — Я вас для этого и звала!

— Да где же она?

— У нас на чердаке!

Прохор крякнул.

— Н-да!.. Дела!.. У самого, значит, бургомистра?… Как же я ее повезу?… Ее все знают, и документа нет… Али ты ей ауйвайс заготовила?

— Нет, документы сечас достать трудно, и можно вызвать подозрения… Мы другое придумали: вы ее в мешке повезете!..

— Ну и ну!.. Вместо ячменя с гречкой?!.. А, была не была!.. Давай мешок, а то у меня нет порожнего… И депутата своего давай сюда!.. Завидно и поедем!..

Евдокия Николаевна, слышавшая весь этот разговор, слезла со своего чердака.

— А, здравствуй, Николаевна! — приветствовал ее Прохор.

— Здравствуйте, товарищ Гнутов!

Старик мотнул головой.

— У нас теперь товарищи отменены! — сказал он. — Господами нынче все лаптежники заделались!.. Ну, давай, Николаевна, полезай в мех, повезу тебя в Мох!

Лена принесла большой пустой мешок; Евдокия Николаевна забралась в него и свернулась калачиком. Лена напихала в углы мешка и во все пустые места тряпья и сена и, когда мешок принял округлый вид, завязала его. Гнутов, не говоря ни слова, взвалил этот мешок себе на спину, вынес во двор и уложил на телегу, в самую середину, между другими мешками.

— Как вам там? Не задохнетесь? — спросила Лена.

— Нет, нет! Воздуху достаточно!.. Спасибо вам! — послышался слабый голос из мешка.

— Ишь ты! И не поймешь, где говорит! — усмехнулся Гнутов, усаживаясь на телегу и разбирая вожжи. — Ну, лежи тихо, Николаевна, не брыкайся, а то немцы подумают, что швайн везу, да и отберут на жаренку…

— А вы сядьте на меня, тогда и незаметно будет, — посоветовал голос из мешка.

— И то верно! — и Прохор слегка одним боком передвинулся с мешка с гречихой на мешок с пленницей. — А не дуже тяжело, Николаевна?

— Ничего, Тарас Бульба под кирпичом ехал! — попробовала пошутить Козловская.

— А, знаю, знаю!.. Занятная книжка! Под кирпичом ехал да еще жид сверху сидел… Ну, добре!.. Терпи, значит, Тарас Бульба, пока из города выберемся!.. Бывай здорова, Михайловна!.. Н-но!.. Пошла!..

Телега, запряженная гнедой кобылкой, тронулась. Уже в воротах Гнутов всем телом повернулся в ту сторону, где находилась полиция, и добавил с выразительным жестом:

— А Пылику — дуля!!!..

Глава 21 Иван-чай

Второе военное лето вступило в свои права.

Вокруг двухэтажного здания Крайсландвирта на пустырях развернулось в самой середине города обширное подсобное хозяйство, на котором работало более сотни рабочих. На эту работу шли охотно, так как помимо хлебного пайка и денежной оплаты — за последней никто не гонялся — можно было принести домой пару огурцов, пучок морковки, кочан капусты, а это было дороже денег.