Измена, сыск и хеппи-энд - [20]
— Спасибо, — вяло сказал он.
— Вам спасибо, — отозвалась Вика. Она видела сейчас, как Пашка с Лариской, груженные пакетами, двинулись в обнимку, но не к Сумасшедшему дому, как она предполагала, а тому неказистому одноэтажному зданьицу, что лепилось к забору обувной фабрики. Так вот где у них банька для разврата!
Парочка скрылась в дверях домишки. Зарешеченные его окна озарились изнутри. Вика выбралась из машины и пошла по следу. Сзади заревел и затявкал мотор “Москвича”. Да, неплохо заработал этот губастый жадюга — десять долларов за пятнадцать минут езды в тряской тарантайке!
Убогое зданьице, в котором скрылся Пашка, оказалось вблизи еще непрезентабельнее, чем издали, хотя имело вывеску “ООО “Спортсервис” Филиал”. Со стороны глазной поликлиники и Сумасшедшего дома к нему углом сходились два ряда мусорных баков. Валялся мусор и помимо бачков. Прямо к стене филиала какой-то пакостник вывалил целый мешок гнилой проросшей картошки. Неподалеку торчал сырой остов старого кресла. Баки были огорожены драным забором из проволочной сетки. На заборе болтались какие-то тряпки. Оттуда же ватным мешком сверзлась Вике под ноги на удивление упитанная, казавшаяся в темноте невероятно большой кошка. Вика тихо ахнула и едва не села в грязь, а кошка, вздев толстый, в руку, хвост, величественно потекла в сторону Сумасшедшего дома.
— Очень романтично — любовное гнездышко на помойке! — усмехнулась Вика. Она тихо приблизилась к двери, потянула за ручку. Дверь не подалась, но из-за толстого слоя железа, как из космоса донеслись вперемешку хохот Лариски и любовный клекот магнитофонного Хулио Иглесиаса.
Вика застыла у дверей, с тоской глядя на ржавое железо. Ее трясло от обиды и холода. Лужи взялись с краев тонким ледком, но грязь была еще мягкой и дышала весенним паром — вечер стоял теплый. Однако алые штанишки на Вике были тоненьки, туфли легкие, курточка тоже, парик совсем не грел. “Обещали к вечеру похолодание. Чего я так вырядилась? — бранила себя Вика. — Ведь в “Саабе” меня домой не повезут. Нечего тут смотреть, все ясно. Господи, а я еще кавказской женщиной наряжалась! Вот дура-то!”
Ей осталось только лягнуть ненавистную дверь и гордо удалиться, однако как раз послышался особенно заливистый взрыв хохота Лариски и ее веселое: “Ой-ё-ёй! Пусти, дурак! Ой-ё-ёй! Давай!” Это изменило Викины планы. “Что же они там в самом деле вытворяют? — спросила она себя, и Хулио из-за двери ответил ей дрожащей руладой на неважном английском языке. “Shit! Поганец!” — отругала Вика ни в чем не повинного Хулио и потащила скелет кресла к облезлой стене дома разврата. Разбухшее кресло упиралось. Передвигая его, Вика даже согрелась. Зато когда она взобралась на него, то не смогла дотянуться до окна, вернее, не смогла в окне ничего увидеть: стекла изнутри были до половины замазаны зеленой масляной краской. Вика спрыгнула с кресла и стала озираться в поисках подходящей подставки. Мусора вокруг валялось много, но все было мягко, мерзко, негодно. Да, не выбрасывают нынче на помойки антиквариат (Вика недавно по телевизору видела какого-то коллекционера, который якобы отыскал на помойке полотна Боровиковского, Верещагина и Кукрыниксов). Не выбрасывают даже мало-мальски приличных вещей, которые противно взять в руки. Наконец, Вика высмотрела пластиковый ящик для бутылок. Его тоже в руки было противно брать, но ничего лучшего не подвернулось. Вика подняла ящик тремя пальцами (ее белые ногти инфернально светились во тьме) и поместила на кресло. Такой высоты должно было хватить. Держась за стену, она взобралась на свою шаткую постройку, выпрямилась и заглянула в окно поверх зеленой краски. Через секунду она уже летела вниз, в грязную жижу и зловоние, и бессильно скребла ногтями по корявому бетону, пытаясь удержаться. Она при этом шипела что-то злое, но в конце концов оказалась на земле в обнимку с креслом. Скользкий же ящик из-под Викиных каблуков прыгнул в сторону. Он ударился о дырявую сетку забора, и та гнусаво и музыкально заныла. Кошки, своим присутствием одушевлявшие мусорные баки, посыпались градом в разные стороны. Некоторые из них трусливо мяукнули. Это спасло Вику от позора. Тотчас же распахнулась дверь облезлого притона и выпустила в тьму полосу желтого света и любовный призыв Иглесиаса.
— Кто там, Паш? — спросила изнутри Лариска сдавленно-интимно, должно быть, жуя.
Черный Пашкин силуэт появился в желтом прямоугольнике дверного проема.
— Да это… коты! это… вон он, гад! — отрапортовал Пашка. Лариска залилась хохотом, и дверь захлопнулась.
Вика все это время скрывалась за креслом. Она боялась, что ее ослепительный парик торчит-таки из-за его спинки. Упала она удачно: только руки запачкались да сумочка куда-то отлетела. Когда Пашка скрылся, Вика сумочку нашла и обтерла ее носовым платком. Рисковать еще раз она не желала — так недолго и шею сломать.
Она лишь секунду видела то, что происходило за стеклами, полузамазанными зеленой краской. Эта картина, как моментальный снимок, запечатлелась в ее памяти. Картинка довольно невинная: домишко оказался не банькой, а складом, сплошь заставленным пыльными коробками. В центре склада, под лампочкой, располагался стол. Уединившиеся от шума, Пашка с Лариской пили там шампанское из красных кружек “Нескафе”. В момент Викиного падения Пашка откусывал белыми оскаленными зубами от целой, грубо очищенной палки копченой колбасы. Дома он никогда не позволял себе такого дурного тона. Другую такую же палку он отбирал у Лариски. Лариска палку не отдавала, а хохотала, широко распахнув рот и задирая над столом ногу в грязном сапоге.
Несостоявшийся программист Илья частенько чувствовал себя неуязвимым зрителем, меняющим картинки на мониторе. Наблюдать за окружающими со стороны было ужасно забавно, особенно за обитателями соседнего дома. Он, подобно нордическому замку из любимой Илюхиной компьютерной игры, кишел нечистью и привлекал молодого авантюриста не меньше, чем легкомысленная красавица Ксюша. Неожиданно Илья оказался втянут в поединок с роковыми страстями, в котором только в награду за подвиги рыцари получают принцесс, даже тех, которые этому и не рады.
На даче богача Еськова бурно отмечали католическое Рождество. Внезапно веселье было прервано резким женским воплем. В спальне горничная обнаружила мертвого хозяина с огнестрельной раной. Основания убить его были у многих. Следователь, по прозвищу Железный Стас, опрашивает всех присутствующих и внезапно среди мастеров, украшавших хоромы Еськова, встречает старого друга, Николая Самоварова. Вместе они безошибочно вычисляют убийцу…
В провинциальном городке снимается сериал. Неожиданно на съемочной площадке обнаруживают труп неизвестного, и бесследно исчезает режиссер местечковой телевизионной саги. Милиция бодро принимается за дело. И быстро обнаруживает криминальные следы: нелегальную торговлю наркотиками, бандитские разборки, левые фирмы, неуплату налогов. Но все это совершенно не объясняет, куда делся режиссер. Для того чтобы разобраться в запутанных отношениях людей искусства, нужен человек с гибким и нестандартным мышлением, и такой человек в городе есть.
Костя Гладышев с удовольствием откликнулся на предложение бывшего одноклассника посторожить дачу в живописном Копытином Логе. Костя собирался в тишине и покое поработать над новой книгой под названием "Амулет вечности", продолжением романа "Коготь тьмы", высокомерно отвергнутым ответственным редактором литературного альманаха "Нетские увалы". Однако "тихое" местечко оказалось крайне беспокойным. Убийства и охота за украденным золотом оказались отнюдь не самым страшным, что творилось в округе…
А ведь начиналось всё вполне благополучно… Николаю Самоварову почти удалось выменять отличный самовар для своей коллекции, но тут его владелец неожиданно умирает — на первый взгляд, по естественной причине. Пришлось договариваться с наследником. Тот, известнейшая в городе личность, оказывается весьма загадочным человеком, и чем больше Самоваров узнаёт о его странной жизни и жизни других странных людей, вращающихся вокруг него, тем больше возникает вопросов…
Коля Самоваров, ныне реставратор музейной мебели, в душе так и остался сыскарем, хотя давно не работает в милиции. Поэтому версия об убийстве музейного сантехника показалась ему хоть и удобной, но неубедительной. Для следователя всё было просто и ясно: сантехник отмечал получку с другом, собутыльники чего-то не поделили, ссора закончилась ударом по голове… Найти, с кем покойный пил перед смертью, — и все дела! Но дотошного Колю Самоварова эта гипотеза не удовлетворяла, поэтому он предпринял собственное расследование, изрядно взбаламутив тихие омуты музейного закулисья…
Новый оперный театр в центре Москвы быстро стал знаменитым. Каждый спектакль гениального режиссера вызывает ажиотаж и бурно обсуждается столичным бомондом. И в это же время в разных концах города происходят таинственные убийства юных девушек, которые чем-то напоминают героинь оперной классики: Кармен, Аиду, Иоланту, Даму с камелиями. Анна Светлова, подруга одной из погибших, подозревает многих: режиссера театра, бойфренда одной из жертв — Сергея, председателя фонда «Помощь в розыске пропавших» капитана Дубовикова.
Много леденящих кровь историй связано с загадочным Мширским идолом, который был выкопан на древнем городище еще в 1911 году. Он якобы исполняет желания тех, кто ему служит. Но цена за эту помощь — жизнь. Всех тех, к кому попадал идол в руки, после их головокружительных взлетов и необыкновенного везения находили мертвыми со счастливой улыбкой на устах… Спустя почти сто лет на Мширском городище вновь ведутся раскопки, и журналист Владислав Кленский оказывается там. Что-то странное происходит вокруг: и в природе, и с людьми.
Модный частный детектив Дамиан Филонов берется защитить интересы известной эстрадной певицы Даши, у которой вымогают деньги дорожные бандиты. Ситуация казалась простой — ребята специально «подставились» под удар ее машины, и теперь богатенькой девушке нужно платить. Однако на деле все было по-другому. Никто не пришел на встречу, где должна была произойти передача денег… Вместо этого певицу попытались… похитить! Дамиан выясняет, что подобных случаев за последнее время было несколько — известная телеведущая, дочь финансового магната, затем и сам магнат, и даже пес Кэрри, рекламирующий собачий корм по телевизору, были похищены.
«Бабочки Креза» После себя криминальный авторитет XIX века Крез оставил уникальную коллекцию бабочек из драгоценных камней. Но бабочки не принесли счастья ни одному владельцу, на них слишком много крови — и до сих пор за коллекцией тянется длинный шлейф преступлений… Напасти обрушились на писательницу Алену Дмитриеву, когда она зашла в парикмахерскую. Сначала ее постригли чуть ли не налысо, а потом случайная знакомая наняла Дмитриеву для расследования преступления, совершенного… в прошлом веке. Но прекрасные бабочки Креза стоят таких жертв, в этом писательница убедилась, как только узнала их историю… «Камень богини любви» По легенде, редкий камень, рутиловый кварц, хранит в себе частицу богини любви Венеры и обладает необыкновенными свойствами.
Наташа Устинова неожиданно для себя купила в странном магазине «Астарта» куклу-ведьму и, разочаровавшись в жизни и в любви, попросила ее о помощи. Ведьма… помогла: Наташа бросила опостылевшую работу в банке и устроилась переводчицей к таинственному иностранцу Джузеппе Романо. Он якобы приехал в Россию, чтобы посетить свое родовое гнездо – поместье Якушкиных, – и только ближайшее окружение итальянца знало истинную цель его визита. На самом деле он собирался найти некий загадочный артефакт, которым, по легенде, владел его предок, масон Лев Якушкин.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.