Измена по-венециански - [114]
Эли, похоже, понял значение происходящего без дополнительных подсказок. Он подошел к столу, взял из стопки какую-то книгу, полистал ее и, видимо, найдя то, что искал, положил на стол.
Стефани и Торвальдсен подошли ближе и увидели карту с надписью «Походы Александра в Бактрию».
— Александр двинулся на запад и захватил территории, на которых сегодня расположены Афганистан и Федерация, объединившая бывшие Туркменистан, Таджикистан и Киргизстан. Он не стал пересекать Памир, чтобы вторгнуться в Китай. Вместо этого Александр повернул на юг, в Индию, где и закончились его завоевания после того, как армия взбунтовалась. — Эли указал на карту. — Вот эту территорию, расположенную между реками Окс и Яксарт, называемыми ныне Амударьей и Сырдарьей, Александр покорил в триста тридцатом году до Рождества Христова. К югу лежала Бактрия, к северу — Скифия.
Стефани мгновенно поняла, что к чему.
— Это там, где Александр получил от скифов секрет снадобья?
Ее осведомленность произвела на Эли должное впечатление.
— Совершенно верно. Самарканд находился тогда в области, называвшейся Согдиана, а сам город носил тогда имя Мараканда. Александр основал там одну из своих многочисленных Александрий и назвал ее Александрия Эсхата, то есть Крайняя Александрия. Это была одна из последних основанных им Александрий и самая отдаленная.
Эли провел кончиком ручки по карте и остановил его на месте, помеченном крестиком.
— Климакс — это гора. Раньше она располагалась в Таджикистане, теперь это территория Федерации. Место, которое глубоко почитали скифы, а потом, после заключения с ними мира, и сам Александр. По преданиям в этих горах скифы хоронили своих царей, хотя никаких свидетельств тому до сих пор не обнаружено. Самаркандский музей посылал туда пару научных экспедиций, но они ничего не нашли. Очень неприветливые места, должен вам сказать.
— Именно туда указывает скайтейл, — заметил Торвальдсен. — Ты сам-то там бывал?
Эли кивнул.
— Два года назад, в составе одной из экспедиций. Сейчас, как я слышал, эта территория принадлежит частным лицам. Один из моих коллег по музею говорил, что у подножия горы строится огромное поместье чудовищных размеров.
Стефани вспомнила то, что рассказывал ей Эдвин Дэвис о Венецианской лиге, члены которой покупали земли на территории Федерации, и решила положиться на свою интуицию.
— Вы знаете, кому принадлежит это поместье?
— Понятия не имею, — мотнул головой Эли.
— Нам нужно отправляться, — сказал Торвальдсен. — Эли, ты можешь проводить нас туда?
Молодой человек кивнул.
— Это в трех часах езды к югу.
— Как ты себя чувствуешь?
Стефани поняла, какой смысл старик вложил в свой вопрос.
— Она в курсе, — сказал датчанин. — В обычных условиях я не сказал бы никому ни слова, но нынешние времена далеки от обычных.
— Зовастина ежедневно снабжает меня лекарствами. Я же говорю, она очень добра ко мне. А как Кассиопея?
Торвальдсен горестно покрутил головой.
— Боюсь, состояние здоровья должно беспокоить ее сейчас в последнюю очередь.
Снаружи послышался нарастающий звук автомобильного двигателя. Стефани напряглась и бросилась к окну. Из подъехавшей «ауди» вышел мужчина с автоматом в руке.
— Это мой охранник, — бросил через плечо Эли. — Из деревни.
Приехавший прострелил шины их автомобиля.
72
Самарканд
В голове у Кассиопеи не было ни одной сколько-нибудь внятной мысли относительно того, что могла задумать Зовастина.
— Меня только что посетил заместитель советника по национальной безопасности американского президента. Он повторил то же самое, что сказали мне вы в аэропорту. Что я, дескать, что-то упустила в Венеции, и вам известно, что это такое.
— И вы думаете, что с помощью такого аргумента заставите меня рассказать вам это?
Зовастина оценивающе посмотрела на два крепких дерева, стволы которых удерживала почти у самой земли толстая веревка.
— Я велела вырубить эту опушку много лет назад. Уже несколько человек испытали ужас перед тем, как были разорваны надвое. Двое, правда, умерли не сразу — у них оказались всего лишь вырваны руки, но и они очень быстро погибли от потери крови. — Она покрутила головой. — Ужасный способ покинуть этот мир.
Кассиопея была совершенно беспомощна. Единственное, что ей оставалось, это блефовать. Виктор, который, как предполагалось, должен был помочь ей, не только ничего не сделал — он даже усугубил ее положение.
— После смерти Гефестиона Александр казнил своего личного лекаря именно таким способом. Он показался мне чрезвычайно изобретательным, и я возродила практику.
— Я — это все, что у вас есть, — проговорила Кассиопея тусклым голосом.
— Вот как? — с интересом переспросила Зовастина. — А что есть у вас?
— Видимо, Эли не рассказал вам о том, что он сделал со мной?
Зовастина подошла ближе. Она была мускулистой женщиной с желтоватым лицом и пугающими искорками безумия, время от времени вспыхивавшими в беспокойных темных глазах. Особенно сейчас, когда ее буквально скручивало в бараний рог от любопытства и злости.
— Вы знаете «Илиаду»? Когда Ахиллес наконец дает выход своему гневу и убивает Гектора, он говорит кое-что весьма интересное.
