Излучина Ганга - [100]

— Мост поврежден, — сообщил он, — несколько балок уже упали в воду, остальное вот-вот обрушится. Проход воспрещен!

Сундари недоверчиво посмотрела на румяную физиономию солдата, но вдруг увидела, как за ним, подняв тучу пыли, вдруг куда-то провалилась середина моста. Только теперь она обратила внимание, какое опустошение произвел пожар. Пыль и дым разъедали ноздри. Вокруг не осталось ни одного нетронутого строения. Многие обрушились, и столбы пыли все еще стояли над развалинами. Другие зияли провалами стен и крыш. Исковерканный железнодорожный вагон, похожий на беспомощного жука, перевернутого на спину, валялся вверх колесами за перилами моста. «А ведь железная дорога отсюда не меньше чем в ста ярдах», — подумала Сундари и побежала налево, в направлении Желтых ворот. Но там она ничего не могла разглядеть сквозь завесу дыма и пыли.

Она возвратилась и почти споткнулась о человека, лежавшего у какой-то стены. Он, видимо, устроился спать, как спят сотни бездомных на тротуарах Бомбея Но странно — это был белый человек и абсолютно голый. Только тут Сундари поняла, что она увидела труп.

Сундари снова ринулась в толпу, толкаясь и с криком пробивая себе дорогу. Ее совсем не заботило, что о ней подумают, что скажут. Когда ей удалось пробраться вперед, она сначала не поняла, где находится, — все вокруг стало совершенно неузнаваемым. Наконец она сообразила, что прямо перед ней главные ворота Доков Александры. Она выскользнула из толпы и подбежала к воротам.

Огромные стальные створки, сломав петли, опрокинулись на землю. Высокие стены, отделявшие доки от набережной, были проломлены во многих местах. И опять на ее пути стал вездесущий английский часовой.

— Хода нет, мисс, — сказал он бодрым голосом. — Там всюду бушует пламя.

Поняв, что все ее усилия тщетны, Сундари готова была разрыдаться.

— Мне необходимо пройти, — взмолилась она. — Я ищу одного человека…

— У меня приказ, мисс. Никого, кроме жен и матерей.

— Там мой муж, — заявила Сундари. — И мой ребенок там…

Он отступил в сторону.

— Не задерживайтесь слишком долго, мадам. Желаю удачи!

Сундари поблагодарила и побежала в порт. Только ощутив горячее прикосновение брусчатки, она заметила, что в суматохе потеряла сандалии. В портовом дворе лежало множество трупов, некоторые были обезображены до неузнаваемости. Ни на одном не осталось волос, и абсолютно все были белые. Только на нескольких сохранились клочки одежды. И тут Сундари поняла, что перед ней вовсе не трупы европейцев. Это индийцы, только кожа их обгорела добела.

— Боже! — закричала Сундари. — Боже! — Она поспешила к Желтым воротам.

Огромный, покрытый булыжником двор был совершенно разорен: железнодорожные рельсы скручены диковинным жгутом, деревянные шпалы еще догорали. У самых Желтых ворот разрушения выглядели еще ужаснее. Кажется, ни один дом не уцелел.

Где-то звенел колокол. Заработал громкоговоритель, кто-то давал инструкции искаженным, хриплым голосом. Ничто не напоминало о недавнем благополучии. Она машинально остановилась у шлагбаума, не сразу сообразив, что это то самое место, где они в тот день ждали в машине, когда пройдет поезд. На том месте, где находился трехэтажный дом, теперь громоздилась куча камней. Двери и окна еще полыхали, образуя причудливый красный узор.

Она стояла как вкопанная, вглядываясь в руины дома и кашляя от нестерпимой жары и дыма.

Колокол снова зазвонил, на этот раз еще громче. Послышался топот бегущих людей.

Громкоговоритель, не умолкая, твердил на хинди и английском что-то насчет стены, окружающей порт. Невольно Сундари вслушалась в эти слова: «…около стены таможни у Доков Александры вы будете в безопасности…»

Какой-то человек из пробегавших мимо настойчиво, почти сердито сказал ей что-то. Он остановился и попытался с ней заговорить. Она нервно повернулась к нему. Он был черен от сажи и нефти, комбинезон свисал клочьями.

— Что вы здесь делаете? — спросил он хриплым, низким голосом.

— Ах, оставьте меня! — зло прервала она. И вдруг-что-то знакомое мелькнуло в его лице и сригуре. Это был Гьян. Сундари обняла его обеими руками за шею и тесно прижалась к его груди.

Он взял ее за плечи и резко оторвал от себя.

— Пойдемте, ожидают нового взрыва, — произнес он свистящим шепотом.

Одежда Гьяна вся пропиталась нефтью, сапоги хлюпали. На плече было кровавое пятно. Когда они побежали, Сундари заметила, что он хромает.

Держась за руки, они присоединились к толпе портовых рабочих, которые бежали к таможне, подгоняя друг друга криками: «Скорее! Скорее!»

Пожарники тащили бесполезные уже здесь шланги, рассчитывая сохранить их для других пожаров. Эти черные и блестящие, несмотря на мрак и дым, змеи ползли вслед за бегущими людьми. Громкоговоритель вещал с еще большей настойчивостью и теперь только по-английски: «Направляйтесь к стене! Ложитесь на землю! Плашмя на землю!»

Наконец она появилась перед ними — высокая стена, ограждающая здание главной таможни, часть той самой стены, которая в давние времена охраняла британский форт Бомбей. Больше сотни людей лежали ничком возле этой стены. Сундари и Гьян легли тоже, тесно сдавленные чужими телами, словно прилипшими друг к другу. А народ все подходил и подходил, и каждый бросался на землю, видя в ней спасение.