Изгои пустоты - [26]

– Насчет чего?

– Насчет работы. Проклятье. Надо валить отсюда… хотя я потеряю кучу бабок.

– Возместишь. Ты мне нужна. – Ален старался выглядеть хозяином положения.

Жанна состроила скептическую мину, сбросила одежду и голая отправилась к душевой кабине.

– Эй, не желаешь освежиться?

– Нет.

Зажурчала вода, наемница залезла под нее. Ален видел гибкий силуэт за матовым стеклом. Матовым оно было недостаточно, чтобы что-то скрыть.

Наемник ощутил груз множества световых лет, которые он преодолел за последнее время в полном одиночестве.

В номере нашлось, что выпить, и Ален налил полный стакан холодного дикса[11].

– Почему ты осталась? – спросил он громко, пересиливая шум воды. – Деньги? Неужели нигде больше не было работы?

– Деньги, – подтвердила Жанна. – Больше, чем обычно.

– Зачем?

– Тебе не надо знать.

– Я мог бы навести справки.

– Только попробуй.

Ален разглядывал, как Жанна намыливается.

– Ну, твое дело. Так ты полетишь со мной?

Она выглянула, вся в облаках горячего пара.

– Считай, что я возвращаю тебе долг. Меня бы прихлопнули в «Антее».

Ни за что не признается.

– А что будешь делать со своим начальством?

– Ерунда. Я ведь уволенная. Все данные удалены из баз.

– Как же «крот» тогда тебя сдал?

– Это кто-то, кого я знаю. Знала. Теперь мне плевать, – отозвалась Жанна, – пусть сами расхлебывают это дерьмо… Может, это Идан напортачил. Парнишка был, что ни говори, скрытный, но мотива я не вижу. Так и так на Авае мне больше нечего делать.

– Уходишь с легким сердцем.

– А что? Рыдать? Не дождутся.

– Ты как будто рада, что я прилетел, – заметил Ален.

Жанна фыркнула.

– Знаешь, лучше твоя рожа, чем Бурака или Бэя. Чем быстрее я смотаюсь отсюда, тем лучше.

Вытираясь, он вышла из душевой кабинки и остановилась напротив него. Ален видел тот же самый высокий лоб, серые глаза и коротко стриженные рыжие волосы.

– Одинокий звездный странник… – с сардонической ухмылкой сказала наемница. – Ты смотришь на меня, словно голодный нищий на кусок сочного бифштекса.

Ален со стаканом дикса вернулся в кресло. Они подкалывают друг друга, словно не расставались и не имели никаких претензий.

– Хочу есть. – Взгляд Жанны потух, и если у нее были какие-то намерения, она от них отказалась. Ален радовался, что увидел ее наконец в одежде.

Насчет еды он не возражал. Бои всегда подстегивали его аппетит.

Неизвестное пространство. Рашдан. Цитадель.

Жилой сектор для фоорхал, келья Фаннура Грифа

Каменный сад предназначался для медитаций, но в последнее время Фаннур предпочитал запираться в собственном жилище. Он выключал свет и погружался внутрь себя, стремясь отыскать во тьме ответы на мучительные вопросы.

Его разговоры с другими «призраками» поначалу носили отвлеченный характер. Слово тут, слово там, крошечные зерна сомнений, вопросы как бы невзначай… так Фаннур прощупывал почву и искал единомышленников. Он отлично умел чувствовать настроение и помыслы собеседников. Со временем Гриф открывал для себя много неожиданного. На поверку многие шаари оказались слишком предсказуемы и внушаемы, и ничего удивительного. Их сила – убежденность и приверженность Учению Хэтар – были одновременно и их слабостью. Конструкция, казавшаяся незыблемой в веках, имела множество изъянов. В какой-то момент Фаннур понял, что, если методично давить на болевые точки, можно обрушить ее.

Впрочем, сама мысль об этом граничила с безумием. Он тоже был продуктом технологий и обучения, и освобождение от пут не обещало ему ничего, кроме боли. Фаннур понимал, на какой путь вступает, но уже не мог остановиться. Чтобы вести других за собой в неизвестность, надо было переступить через себя. Однако в этом и заключалась сложность. Фаннур знал, что дэррны не используют нейроблоки для контроля над «призраками», но в ряде случаев прибегают к химической терапии. Избавляют от страстей. Плегех саррш, иначе говоря. Сам Гриф несколько раз проходил ее в прошлом – добровольно. Раньше его пугали сомнения и страхи, и он искал помощи, но не сейчас. Ни один дэррн ни о чем не узнает. Нет! Грифу необходимо преодолеть рефлексы подчинения, если он рассчитывает на что-то большее.

Никто не пойдет за вождем, который сомневается в себе и своем деле.

По телу неподвижно сидящего шаари прошла дрожь.

«Я чувствую запах. Гарь. За ней идет холод. И еще то, что ни с чем не спутаешь, – зловоние человеческой крови».

Погружаясь глубоко в себя, Фаннур ступал на территорию, где жило его прошлое. Многое было скрыто и искажено Трансформацией и последующими коррекционными процедурами, но самые сильные воспоминания невозможно было уничтожить.

Шаари искал их, самые глубокие свои шрамы.

Через боль и ужас Фаннур хотел прорваться к полной свободе, как это сделал Рама Тоос. Его имя было проклятым в Цитадели, но по странной причине Библиотека хранила записи о нем.

Что это? Приманка для слабых? Может, дэррны так вычисляют потенциальных предателей и бунтовщиков? Если верно, то Фаннур попался в ловушку. Его разговоры с Архонтом Глешем о свободе не могут трактоваться иначе, кроме как ересь.

Тактильные и обонятельные галлюцинации усилились. Фаннур представлял себе, что спускается в темноту на лифте. Перед ним проплывали размытые очертания мест, где он был, но в большинстве случаев шаари эти образы ни о чем не говорили.