Изгнанный всадник - [78]

– Он был там, когда на меня напали. – Его глаза… Боже, его глаза. Они преследовали её во снах, становясь всё ярче под его злобный смех. – Меня атаковали из-за него.

– Это был не он, Джиллиан.

Она знала это, но, когда услышала, как он рассказывал о том, что происходило на автостоянке, это сокрушило её.

Джиллиан знала, что он был злом, но только когда Ресеф описывал ужасные детали, не показывая ни одной эмоции, это дошло до неё.

Она обхватила себя руками, чтобы не распасться на части.

– Ты не кажешься убеждённой.

Лимос опустилась на подлокотник дивана, словно не могла стоять.

– Ага. Знаю. Глубоко внутри, я понимаю, что Ресеф не был ответственным за то, что творил Мор.

– Но?

– Но иногда, смотря на Ресефа, я не помню его как брата, который подбивал меня ходить с ним в кино или заставлял нас всех украшать дом на Рождество и придумывать наряды на Хэллоуин. Смотря на него, я вижу сукиного сына, который меня шантажировал, испоганил день моей свадьбы, похитил Кару, украл душу моего мужа и пытался убить моего племянника. – Лимос уставилась на ноги, ссутулившись, и Джиллиан поняла, что то, через что прошлось пройти Лимос и её братьям, намного хуже пережитого ею.

– Мне очень жаль, – прошептала она. – Должно быть, было безумно тяжело видеть в нём такие изменения.

Лимос сглотнула.

– Казалось, что я лишилась части тела. Из-за этого между мной и братьями возникло много проблем. Танатос и Арес постоянно ссорились, я многое скрывала, а мир вокруг рассыпался на части. – Она подняла взгляд. – Стереть тебе память? Я не могу убрать время, проведённое с Ресефом в твоём доме, но могу избавить от воспоминаний о Греции.

Джиллиан вспомнила о разговоре Лимос с Танатосом в день, когда они забрали Ресефа.

– Ты ведь сказала мужу, что не станешь этого делать.

– Думаю, он поймёт.

Дни и ночи, проведённые с Ресефом, пронеслись в голове подобно фильму, только всё усложняя.

Джиллиан боялась узнать, кем он был, потому что могло оказаться, что он не являлся тем мужчиной, в которого она влюбилась.

Оказывается, волновалась она не просто так, потому что хуже и быть не могло.

Джиллиан чувствовала пустоту внутри, как будто грудную клетку раскрыли, а сердце растоптали. Так хотелось принять предложение Лимос, избавиться от боли знания того, кем на самом деле был Ресеф и что он совершал.

Но, не зная о нём, она тоже была несчастной. Гадая, куда его забрали братья и сестра, она чувствовала, как беспокойство съедало заживо.

– Спасибо, Лимос, но не надо, – пробормотала Джиллиан, думая, пожалеет ли об этом решении. – Просто это всё… отстойно.

– Ага. – Лимос встала. – Давай отведу тебя домой.

– Нет. – Джиллиан смахнула слёзы с глаз и повернулась к падшему ангелу. – Хайвестер, давай приступим к ритуалу.

Хайвестер моргнула.

– После всего, что он натворил, ты всё ещё хочешь помочь? Почему?

Внезапно, в ней вспыхнул раскалённый добела гнев. На парковке она была беспомощной, но сейчас могла бороться.

– Потому что Мор – долбаный монстр, – произнесла она, – и если я могу сделать что-то, чтобы не позволить ему вернуться, то сделаю.

Лимос взяла её за руку и притянула на ноги.

– Ты потрясающая.

– Действительно, – пробормотала Хайвестер настолько тихо, что Джиллиан не была уверена, говорила ли она вообще.

Они направились к спальне, но Джиллиан внезапно остановилась.

– Погоди. – Она выглянула в окно на множество толпившихся демониц. Демониц, с которыми Ресеф спал.

Демониц, которые ожидали его возвращения. Да пошло оно. Джиллиан не собиралась возвращать ему разум только для того, чтобы он вышел к ним и устроил оргию.

– Могу я попросить тебя об одолжении?

– Валяй.

– Можешь избавиться от тех демониц снаружи?

Лимос ухмыльнулась.

– Замётано…

Думая, на самом ли деле Лимос собиралась… демониц, Джиллиан последовала за Хайвестер в спальню, где Ресеф, которому снова стало хуже, бился об стену.

И это был именно Ресеф. Джиллиан боялась, что, смотря на него, увидит Мора, но он определённо не был тем злым существом с парковки.

Хайвестер махнула рукой в сторону Ресефа.

– Прикоснись к нему.

Опустившись на колени, Джиллиан взяла лицо Ресефа в ладони. Он тут же успокоился, хотя взгляд его был диким, а тяжёлые выдохи вырывались сквозь сжатые зубы.

Опустив ладони на лбы Джиллиан и Ресефа, Хайвестер начала скандировать что-то на странном языке, произнося звуки горлом. От места, к которому она прикасалась, начал распространяться жар, и кожу Джиллиан стало покалывать. Последовала сильная вибрация и Ресеф упал на пол, потеряв сознание.

– Что случилось? – Джиллиан попятилась, но Хайвестер поймала её.

– Всё нормально, – заверила она. – Почти закончили. – Проведя клыком по ладони, она прижала её к центру грудной клетки Джиллиан. Жалящее, острое чувство опалило кожу, как будто было поставлено клеймо.

– Что, – она ахнула, – что ты делаешь?

Хайвестер убрала руку.

– Заканчиваю. – По какой-то причине, Падшая улыбнулась, и улыбка вышла почти… грустной. Как будто её не радовало то, что она сделала, но это было к лучшему. – Удачи, – пробормотала она. – Удачи и… умения прощать.

С этими словами Хайвестер развернулась и сбежала из комнаты, её крылья раскрылись, как будто ей не терпелось улететь.