Изгнанники - [97]

Глава XXXV. ВЗЯТИЕ ОГРАДЫ

Де Катина, поручив жену заботам хозяйки-индеанки и предупредив ее не подходить к окнам, схватил мушкет и поспешно побежал вниз. По пути какая-то шальная пуля со свистом влетела в одну из маленьких бойниц и впилась кругленьким свинцовым пятном в стену. Де ла Ну был уже внизу и разговаривал у двери с дю Лю.

— Вы говорите, их тысяча?

— Да, мы напали на свежий след большого военного отряда, по крайней мере человек в триста. Все могавки и каюга, есть и онейда. Мы сражались на протяжении пяти миль и потеряли пять человек.

— Надеюсь, мертвыми?

— Надо полагать! Но нас так преследовали, что мы боялись оказаться отрезанными от замка. Жан Манс ранен в ногу.

— Я видел, это случилось на моих глазах.

— Нам следует все заранее приготовить на случай, если возьмут ограду, а отстоять ее надежды мало, так как на одного нашего приходится не менее двадцати краснокожих.

— Все готово.

— Нашими пушками мы помешаем их лодкам подняться вверх, и тогда ночью можно будет услать отсюда женщин.

— Я так и предполагал. Итак, вы возьмете на себя защиту северной стороны. Сейчас же, мой друг, необходимо прислать ко мне для усиления человек десять, а если ирокезы нападут с другого места, то я приду к вам на помощь.

Стрельба шла беспрерывно вдоль всей опушки леса. Нападавшие были опытные стрелки, дрожь в руке или плохое зрение для них были равносильны нищете и голоду. Каждая трещина, каждая щелочка служили мишенью для выстрелов, а шапка, поднятая кем-то на ружье просто так, была моментально сбита. С другой стороны и защитники были испытанные в борьбе с индейцами люди, ловкие и умелые, способные защитить себя и вынудить врага выйти из-под прикрытия. Они стояли по бокам бойниц, смотрели сквозь трещины в ограде и стреляли при первой возможности. Торчавшая из-за пня нога краснокожего показывала, что, по крайней мере, одна пуля попала в цель, но вообще метить было не во что: только искры и клубы дыма вылетали из листвы, да иногда на одно мгновение мелькали неясные очертания фигуры ирокеза, быстро перебегавшего от одного ствола к другому. Семеро из канадцев были уже ранены, но только трое смертельно; остальные четверо мужественно стояли у своих бойниц. Там, где нужна была быстрая стрельба, женщины сидели на земле в одну линию, каждая с блюдечком пуль и мешочком пороха, подавая ружья стрелкам.

Сначала вся атака была направлена на южную сторону, но по мере того как к ирокезам подходили новые подкрепления, линия нападения растягивалась все больше и больше, так что и восточная сторона вся целиком оказалась под выстрелами, которые постепенно стали перемещаться к северу. И вот уже вся усадьба опоясана широким кольцом дыма, за исключением того места, где течет широкая река. У противоположного берега сновали индейские челноки; один из них с десятью вооруженными индейцами попробовал было переплыть реку, но удачно выпущенный снаряд из медной пушки попал в борт лодки и отправил ее на дно, а второй выстрел картечью оставил в живых только четверых из пловцов, высокие чубы которых поднимались над водой словно спинные плавники какой-то необыкновенной рыбы. Вскоре де ла Ну запретил стрелять из пушек, так как широкие амбразуры привлекали внимание врага и в результате половину всех раненых составили канониры.

Старый вельможа расхаживал в своих белых панталонах, с янтарной тростью в руках, позади защитников замка, постукивая тонкими пальцами по табакерке, рассыпая шуточки. Он казался гораздо менее озабоченным, чем во время игры в пикет.

— Ну что вы думаете по этому поводу, дю Лю?

— Дело обстоит очень скверно. Мы слишком быстро теряем людей.

— Разве можно ожидать иного, друг мой? Когда на такое маленькое местечко направлена тысяча мушкетов, кому-нибудь надо же пострадать. Ах, бедняга, и ты уже готов.

Стоявший рядом с ним человек внезапно упал и лежал теперь неподвижно, уткнувшись лицом в блюдо с саго, принесенное женщинами из дома. Дю Лю взглянул на убитого и огляделся вокруг.

— Он не на линии бойниц! — воскликнул он. — Откуда же взялась эта пуля? Ах, клянусь св. Анной, взгляните-ка туда. — И дю Лю указал вверх на облачко дыма, окружавшее верхушку высокого дуба.

— Негодяй целит в нас сверху. Но вряд ли на такой высоте ствол достаточно толст, чтобы защитить его. Ну, бедняге не понадобится больше мушкет, хотя, я вижу, он метит снова.

Де ла Ну положил трость, отвернул манжеты, поднял ружье убитого и выстрелил в притаившегося воина. С дерева слетели два листочка, на одно мгновение появилось красное ухмыляющееся лицо и раздался насмешливый крик. Тогда с быстротой молнии дю Лю вскинул мушкет к плечу и дернул собачку. Индеец сделал страшный прыжок в густую листву. Затем соскользнул вниз и с шумом, напоминавшим падение большого камня в колодец, грохнулся на громадный сук, повиснув на нем, словно красная тряпка. При виде этого крик восторга раздался со стороны канадцев, но был заглушен яростным воплем дикарей.

— Он шевелится. Он еще не умер! — крикнул де ла Ну.

— Сдохнет, — равнодушно проговорил старый пионер, кладя новый заряд в ружье. — Ах, вот серая шляпа всегда появляется, когда у меня нет заряда!