Изгнанники - [74]

— Айсберг, — проговорил он, втягивая носом холодный воздух. — Разве вы не почуяли его, друг Томлинсон?

— Правда, я почувствовал, что стало холодно, капитан Савэдж, но приписал это туману.

— Вокруг него всегда бывает туман. Судно быстро погружается, Томлинсон, нос уже в воде.

На палубу выбежала следующая вахта. Один из матросов бросил лот-линь в трюм.

— Три фута, — выкрикнул он, — а на закате солнца было выкачано все досуха.

— Гирам Джефферсон и Джон Моретон, к помпам! — командовал капитан. — М-р Томлинсон, спустите баркас. Посмотрим, нельзя ли как-нибудь исправить беду, хотя боюсь, что это безнадежно.

— У баркаса пробиты две доски, — указал один из моряков.

— Ну, так четверку…

— Она разлетелась в щепки.

Штурман рвал на себе волосы, а Эфраим Савэдж улыбался, словно был мало заинтересован тем, что может произойти при данных обстоятельствах.

— Где Амос Грин?

— Здесь, капитан Савэдж. Жду приказаний.

— Я тоже, — живо присоединился де Катина.

Адель и ее отца, завернув в плащи, поместили в наиболее защищенное место с подветренной стороны рубки.

— Скажи приятелю, что он может работать у помп, — сказал Амосу капитан. — Ты же у нас мастер в плотничьем деле. Спустись-ка в баркас с фонарем и посмотри, не можешь ли его заштопать.

В течение получаса Амос Грин стучал и возился в баркасе, а мерный стук помп несся из-за шума волн. Медленно, но методически правильно опускался корабельный нос в морскую пучину, а корма бригантины загибалась кверху.

— У нас осталось мало времени, Амос, — спокойно проговорил капитан.

— Он может теперь держаться на воде, хотя есть небольшая течь. •

— Отлично. Спускай. У помп работать без перерыва. М-р Томлинсон, позаботьтесь взять провианта и воды сколько возможно. За мной, Гирам Джефферсон.

Матрос и капитан спрыгнули в качавшуюся лодку. У Эфраима Савэджа к поясу был привязан фонарь. Они пробрались под разбитый нос и капитан безнадежно покачал головой при виде его повреждений.

— Отрезать канат с пластырем и дать сюда, — скомандовал он.

Томлинсон и Амос Грин перерезали веревки ножами и спустили вниз угол паруса. Капитан Савэдж и моряк схватили его и потащили на пробоину. Когда капитан нагнулся, корабль подкинуло волною вверх, и при желтом свете фонаря Эфраим увидел черные трещины, расходившиеся лучами от центральной дыры.

— Сколько воды в трюме? — спросил он.

— Пять с половиною футов.

— Значит, корабль погиб. В обшивке везде можно просунуть палец. Продолжайте работу у помп, ребята. Готов провиант и вода, м-р Томлинсон?

— Да, сэр.

— Спустите все за борт. Эта лодка не продержится более часа или двух. Видите ли вы ледяную гору?

— Туман редеет слева, — крикнул один из матросов. — Вот и гора. Она в четверти мили отсюда, под ветром.

Туман внезапно рассеялся и луна все сияла над безбрежным пустынным морем и разбитым кораблем. Громадный айсберг, о который разбилось судно, медленно покачивался на волнах.

— Надо плыть к нему, — сказал капитан Савэдж. — Ничего другого не придумаешь. Спустите девушку за борт. Ну ладно, прежде ее отца, коли она настаивает на этом. Скажите им, Амос, чтобы сидели смирно. Так. Ты храбрая девушка, хоть и лопочешь на чужом языке. Ну, теперь бочонки, одеяла и все теплые вещи. Так. Затем француза. Молчать! Сначала пассажиров. Потом ты, Амос, матросы. А ты, друг Томлинсон, прыгай последним.

Хорошо, что плыть пришлось недалеко: перегруженная лодка сидела очень низко и два матроса беспрерывно отливали воду, просачивавшуюся меж досок. Когда все уселись на места, капитан Эфраим Савэдж перескочил назад на корабль, что было легко сделать, так как палуба с каждой минутой опускалась все ближе и ближе к поверхности моря. Он вернулся с узлом одежды и перебросил его в лодку.

— Отчаливай! — скомандовал он.

— Так прыгайте же.

— Эфраим Савэдж пойдет ко дну со своим кораблем, — бесстрастно проговорил капитан. — Друг Томлинсон, я не привык повторять приказаний. Отчаливай, говорю.

Штурман оттолкнулся багром. Амос и де Катина вскрикнули от ужаса, но стойкие новоанглийские матросы взялись за весла и дружно принялись грести по направлению к ледяной горе.

— Амос! Амос! Неужели вы допустите это? — кричал гвардеец по-французски. — Честь не дозволяет покинуть его так. Это пятно останется навеки. Томлинсон, не бросайте его! Взойдите на корабль и заставьте его спуститься.

— На свете не существует человека, который мог бы заставить его сделать то, чего он сам не желает.

— Он может изменить свое намерение.

— Он никогда этого не сделает.

— Но нельзя же бросать его так. Надо будет плавать вокруг погибающего корабля и выловить капитана.

— Лодка течет как решето, — возразил штурман. — Я довезу вас до горы, если можно будет, оставлю вас там и снова вернусь за ним. Приналягте хорошенько на весла, ребята. Чем скорее мы доплывем туда, тем скорее возвратимся обратно.

Но гребцы не сделали еще и пятидесяти взмахов, как Адель вне себя закричала:

— Боже мой, корабль тонет!

Бригантина погружалась все сильнее и сильнее. Внезапно нос с треском опустился в воду, словно нырнувшая морская птица, корма взлетела кверху и вскоре судно с громким, продолжительным бульканьем исчезло среди волн. Лодка сразу, под влиянием одного чувства, охватившего всех гребцов, повернула назад и полетела изо всех сил. Но все было тихо на месте крушения. На поверхности моря не было ни одного обломка, указывавшего место последнего упокоения» Золотого Жезла «. В продолжение четверти часа лодка кружилась при свете луны, но моряк-пуританин исчез бесследно. Наконец, когда несмотря на беспрерывное выкачивание все сидевшие в лодке оказались по щиколотку в воде, гребцы повернули ее и молча, с тяжелым сердцем, поплыли к негостеприимному острову, который должен был стать последним убежищем для них.