Изгнание Раи - [2]

Учился Никита в институте, как помнила те годы Рая, не то что бы плохо, нет. Но сессии сдавал тяжело, с боем. Ночами корпел над заданиями, допускал небрежности. В отличие от Олега, справлявшегося со всеми учебными сложностями легко и быстро.

Тем не менее эта непохожесть ничуть не мешала дружбе Олега и Никиты.

Какое-то время Рая, наблюдая за Никитой со стороны, думала, что тот никогда не найдет свою «вторую половинку». Никиту девушки просто не замечали! И тут вдруг Ангелина – воистину ангел во плоти. А потом и доченька появилась на свет, такая чудесная. Олег радовался за друга – и на свадьбе, и потом… А уж рождение маленькой Серафимы вызвало у Олега даже слезы. Они все тогда втроем – Никита, Олег и Рая – стояли под окнами роддома и ревели в три ручья. От радости и переживаний за Ангелину.

…Официантка принесла горячее. Олег с Раей заказали себе щедрые ломти стейков, Никита со своими проблемными слабыми зубами захотел мягкий люля-кебаб, Ангелина попросила себе какую-то лапшу со множеством ингредиентов.

– Острая какая, – растерянно заметила Ангелина, пробуя лапшу. – Я не могу такое есть. Прямо огонь!

– Да? – удивился Никита, подцепил у нее своей вилкой с тарелки лапшу (родные люди, единое целое практически, чего стесняться), при этом капнул соусом себе на колени, но, как всегда, не заметил… Пожевал лапшу, задумался на мгновение. – Да нет, не слишком.

– Попроси поменять, – предложила Рая Ангелине. – Что-нибудь другое закажи еще.

Но Ангелина продолжала неподвижно сидеть, с недоумением и грустью разглядывая содержимое своей тарелки. Кажется, она ничего не собиралась предпринимать.

– Официант! – махнул рукой Олег, указывая на тарелку с лапшой. – Принесите что-нибудь не такое острое, пожалуйста. Невозможно есть.

Официант рассыпался в извинениях, унес тарелку.

– Друзья мои, – встал Никита. – Ответное алаверды, так сказать… Рая, Олег. Хочу поблагодарить вас. Вы всегда со мной, сколько лет… И вы всегда вместе. С детства, да? Я завидую вашему союзу белой завистью и хочу, чтобы наши отношения с Ангелиной оказались бы столь же долгими и крепкими. Ура вам. Мы вообще, все четверо, удивительный пример дружбы и любви, верности…

– Ура. Прекрасен наш союз, он, как душа, неразделим и вечен… Да, ты еще про Левушку забыл сказать, – приобнял его за плечо Олег, но не успел договорить.

– Ага! Вот они где! – вдруг раздался рядом торжествующий голос.

– Вот и он, кстати, легок на помине! – хитро произнес Олег.

Все обернулись: к столу энергичной, пружинящей походкой приближался Лев. Как есть лев – мощный, сильный, огромный, полный природной энергии. Великан с абсолютно белыми волосами; тем он напоминал альбиноса. Одетый так, словно только что с рыбалки: брюки из грубой дерюги защитного цвета, потрескавшаяся кожаная куртка, потерявшие цвет и вид башмаки. И как его только в приличные места пускали?.. Но – пускали, и охотно, с почтением, охранники и швейцары всегда с готовностью и даже радостью распахивали передо Львом двери, верно, профессиональное чутье им подсказывало, что это серьезный человек, а не какой-то бомж с вокзала.

Лев – однокурсник Никиты и Олега. Льва, наверное, нельзя было назвать в полном смысле лучшим их другом, но и обычным приятелем этим двоим Лев тоже не являлся. Так что друг, просто друг. Таинственный и далекий, появляющийся лишь время от времени.

– Сюрпри-из! – басом пропел Лев и сграбастал в объятия Никиту, выскочившего к нему из-за стола. – Подарочек тебе, новорожденный ты наш, прямиком из Милана. Вот коробочка. Потом посмотришь…

– Но откуда… Ты даже не предупредил… – затрепыхался в его крепких объятиях Никита.

– Олежка знал. Олег, дружище! – настала очередь Олега обниматься со Львом. – Я, Никитушка, проездом. Еле время выкроил. Через час уеду, не хочу в аэропорт опоздать.

– Мы как раз за нашу дружбу собирались выпить. Всего час ты с нами? Эх, жалко… – вздохнул Никита.

– Дела, все дела. Я как Фигаро – то тут, то там. Ну-ка, а это кто у нас, – Лев мягко поднял к себе Раю за запястья, принялся ее разглядывать сверху вниз. Нагло и беззастенчиво, но в то же время совершенно не обидно. Потому что кто ж обижается на природу, на зверя. На льва…

– Привет, – сказала ему Рая. – Рада тебя видеть.

– Ты ж моя красава, царица ты Шемаханская, – принялся целовать ее Лев. Губы у него были твердые и мокрые. От Льва пахло как-то странно – сопревшим сеном, дегтем каким-то. Он весь был странный: загорелый до красноты и с белыми волосами, и с этими прозрачными холодными глазами, напоминающими лед. Рая не особо любила Льва, всегда инстинктивно сторонилась его. Чужой, непонятный… Вот и сейчас она попыталась потихоньку освободиться от его лап.

– Так, а это кто там. Ангел наш… – Лев принялся пробираться к Ангелине, испуганно смотрящей на него.

– Лев, ну перестань, – нервно пропищала Ангелина, пытаясь отмахнуться. – Ай, раздавишь. И давай без поцелуев…

Конечно, Лев не стал ее слушаться, поднял к себе, обнял, расцеловал в обе щеки. Пунцовая от смущения, недовольная, Ангелина села обратно в кресло, надула капризно губы.

– Как доченька? – ласково спросил Лев, садясь рядом с Никитой. – Сколько ей?