Избранный - [14]

Я нервно сглотнул.

- Я думаю, ты просто должен довериться мне.

Никсон рассмеялся. Пистолет все еще был направлен на мою голову.

- В этом-то и проблема. Я доверяю тебе больше, чем кому-либо другому.

- Почему это проблема?

Качая головой, Никсон отвел пистолет от моей головы и вернул предохранитель на место.

- Это проблема, потому что ты – моя семья. Ты отправишься в ад за мной. Если я потеряю тебя... - Никсон пробормотал проклятье. - Ты мне, как брат, Чейз. Предать тебя? Ну, я не могу придумать ничего хуже, чем предать Трейс. Так как, ты думаешь, я себя чувствую, когда мне нужно выбрать между двумя самыми дорогими для меня людьми? Она любит тебя. Я знаю это. Я знаю, что ты любишь ее. Соединить вас...Я не знаю, что будет в конце, если... Черт, Чейз, не знаю, смогу ли держать себя в руках. Ты понимаешь, о чем я говорю?

- Да. - пробормотал я. - Ты боишься этого, как ада.

- Верно. - рассмеялся Никсон. - Но если бы я не боялся смерти, это того бы не стоило?

- Да. - я сглотнул и сделал паузу. - В смысле, она того стоит.

- Было бы чертовски легче, если бы не она.

- Ты должен сказать ей обо всем.

- Я знаю. - Никсон выдохнул и потер глаза.

- И потом...

- Я сказал, я знаю. - отрезал Никсон. - Просто дай мне время, сегодняшний вечер, и я расскажу ей обо всем.

- Понял. - сказал я, скорее для себя, чем для него.

- Да, на всякий случай: Лука хочет провести семейный ужин с нами, и мы должны пригласить этого дьявола на нашу землю обетованную.

- Супер.

Мы снова замолчали. Я не знал, что сказать. Что я должен был сказать? Я никогда не предам Никсона. В этот момент я решил, что лучше умру, чем причиню боль своей семье, Трейс. Это означало, что, если меня убьют, мне не придется снова бороться с жаждой прикоснуться к Трейс. Я мог бы сравнить мысли о ней, как о бессмысленном убийстве. Сейчас это все было моей работой. Если Никсон узнает о моих мыслях, он тут же поставит точку в моей жизни. У меня не было оправдания, и я мог бы запросто попасть в седьмой круг ада.

Глава 9. Никсон

Я хлопнул дверью машины и направился к дому. Пино, один из охранников, стоял снаружи.

- Что-то случилось? - спросил я.

Пино рассмеялся.

- Нет, сир, если не считать, что парни попросили молодых леди выключить фильм «Крестный отец».

- «Крестный отец»? -повторил я. - Я думал, они смотрели девчачьи фильмы.

- Так и было, но Трейс и Монро подумали, что им будет интереснее посмотреть фильм о нашей жизни.

- О нашей жизни? - усмехнулся я.

- Да. - он закатил глаза.

- Я собираюсь посмотреть, как Марлон Брандо играет меня. - я похлопал его по спине. - Ты не мог бы позвонить дяде Тони? У нас есть дела, до завтрашнего вечера, о которых следует позаботиться, и мне нужна его помощь.

- Сию минуту, сир. - Пино вытащил свой телефон и открыл дверь мне.

Я зашел внутрь и тут же почувствовал запах шоколадного печенья. Не думая, я пошел на кухню, следуя за запахом еды. Волнуясь о встрече, я забыл поесть.

Трейс была в старом фартуке моей мамы. Последняя песня T.I (репер) играла из ее «IPhone»; она подпела громко, фальшиво, одновременно выкладывая ложкой тесто для печенья на противень.

- Вкусно. - подмигнул я.

Покраснев, она перестала танцевать.

- Нет, представь, что меня здесь нет. Продолжай. Я уверен, где-то в твоем маленьком списке есть пункт – фальшивить на кухне, пока твой парень наблюдает за этим. Ну, а в моем списке на тебе ничего нет, кроме фартука, но я не придирчив.

- Очень смешно. - Трейс включила музыку и закружилась в танце, приближаясь ко мне и танцуя в моих объятьях. - Я волновалась за тебя.

- Не волнуйся. - я поцеловал ее. На вкус она была как шоколадное печенье, и неожиданно я забыл обо всем: Луке, Чейзе и остальных проблемах. Там была только Трейс и слабый вкус шоколадного печенья на ее губах.

Не прерывая нашего поцелуя, я поднял ее на руки и вышел в холл. Мой отец был чертовым параноиком, поэтому все спальни находились на первом этаже, в случае, если возникнет необходимость быстро покинуть дом. Я открыл дверь моей спальни ногой и захлопнул ее позади себя. Эта была наша последняя ночь вместе на неопределенный срок.

Я хотел запомнить ее надолго, я хотел насладиться ею. Трейс простонала, когда я продолжил слизывать шоколад с ее губ. Черт, я хотел бы забыть этот вкус.

Она оттолкнулась и сняла фартук, затем она обвила руками мою шею и приникла ко мне, а я не мог описать этого.

Жарко. Это первое слово, пришедшее мне в голову, когда губы Трейс опять прижалась ко мне.

Жадно. Это было второе слово, когда ее язык побежал по моей нижней губе. Я начал кидаться проклятьями вслух, дернул ее ближе к себе и зажал между мной и дверью.

Затем я начал сходить с ума. Я целовал тело Трейс. Это пугало меня, верь одно прикосновение может разрушить не только тело, но и душу. Я ненавидел, когда мне нужно было показывать силу, испытывая в этот момент жуткую слабость.

Может, третье слово – это слабость. Когда я поднял ее на руки и почувствовал, что ее тело плотно прижимается к моему, и когда я услышал ее тихие стоны, что сводили меня с ума, я понял одну вещь. Слабость означает смерть, особенно сейчас.

Это было только вопросом времени прежде, чем они обнаружат мою... прежде, чем они узнают, что она не Чейза, а моя. Время - это роскошь, которой у меня не было.