Избранные труды - [271]

Робкое и недостаточно проработанное решение вопроса об уголовной ответственности юридических лиц содержалось в проекте Уголовного кодекса Республики Казахстан (1992 г). Часть 2 ст. 13 устанавливала, что за некоторые деяния, посягающие на суверенитет республики и основы государственного управления, а также преступления в сфере экономики, в предусмотренных законом случаях, наряду с конкретными должностными лицами, уголовной ответственности подлежат также и юридические лица, виновные в занятии неправомерной антигосударственной и антигуманной деятельностью.

Противники уголовной ответственности организаций (юридических лиц), прежде всего, подчеркивают, что установление уголовной ответственности юридических лиц не соответствует краеугольным принципам уголовного права – принципам личной и виновной ответственности (Н. Ф. Кузнецова, М. И. Бажанов, Л. Д. Ермакова, Т. В. Кондрашова, Л. К. Савюк и др.). (11) Уголовный закон связывает ответственность со способностью лица, совершившего преступление, отдавать отчет в своих действиях и руководить ими, каковой обладают лишь люди. «Сочетать принципы вины и личной ответственности с невиновной и коллективной ответственностью юридических лиц невозможно, – считает профессор Н. Ф. Кузнецова. – Вина всегда не что иное, как психическое отношение лица к своему деянию. Этой вины у юридических лиц нет. Основанием уголовной ответственности, согласно принципу законности, выступает совершение преступления (или наличие его состава). Подобного преступления, как причиняющего ущерб действия или бездействия, юридическое лицо тоже совершить не может. Значит, потребуется раздвоение Уголовного кодекса на две системы принципов и оснований уголовной ответственности с наказанием.

Главный вопрос в этой дискуссии – «зачем?» Если требуется усилить ответственность юридических лиц, а ее действительно следует ужесточить, то это вполне можно осуществить в рамках гражданского, хозяйственного, финансового права». (12)

Уголовный кодекс Российской Федерации, вступивший в действие с 1 января 1997 г. остался на традиционной позиции: уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо (ст. 19). Все положения Уголовного кодекса (вина, соучастие, наказание и его цели, назначение наказания, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, и др.) исходят из этого принципиального постулата. Однако нельзя считать, что и в законотворческом плане проблема уголовной ответственности юридических лиц в российском законодательстве окончательно снята. В связи с этим значительный интерес представляет обращение к законодательствам зарубежных стран, в которых активно поддерживается идея введения уголовной ответственности за некоторые преступления для юридических лиц (организаций, корпораций).

2. Развитие института уголовной ответственности юридических лиц (корпораций) в зарубежном законодательстве нового времени

Принцип личной и виновной ответственности за деяния был важнейшим достижением в развитии уголовно-правовой мысли, и после Великой французской революции 1789 г. получил закрепление в большинстве уголовных кодексов, пришедших на смену средневековому законодательству, допускавшему ответственность общин, гильдий. Ученые-юристы утверждали, что корпорация, являясь юридической фикцией, не удовлетворяет закрепленным в законе требованиям actus reus (виновное действие) и mens rea (виновная воля, вина). «Уголовное право, – указывал еще в 1879 г. Р. Филлимор в Комментариях по международному публичному и частному праву, – имеет дело с физическими лицами – существами мыслящими, чувствующими и имеющими волю. Юридические лица, строго говоря, не имеют этих атрибутов, хотя через представительства и систему управления воля определенных индивидов рассматривается как воля корпорации, но только для определенных целей. Для того, чтобы имелось основание для применения уголовного закона, необходима индивидуальная воля». (13)

Однако уже в середине XIX века в странах общего права (Англия, США), не имевших кодифицированного законодательства, где роль корпораций в ходе экономического развития стала стремительно возрастать, суды в отдельных случаях стали признавать ответственность корпораций за невыполнение лежащих на них обязанностей по закону, а затем и за ненадлежащее совершение правомерных действий, результатом которых явилось создание опасности или неудобств обществу. В 1846 г. Лорд Денман вынес решение в деле «The Queen v. Great North of England Railway Co» (Королева против Компании Великая железная дорога Севера Англии), что корпорации могут признаваться уголовно ответственными за ненадлежащее совершение правомерных действий. Затем аналогичные решения стали выносить суды Северо-Американских Соединенных Штатов.

На фоне экономического подъема, роста числа корпораций и повышения их роли в общественной жизни возникла необходимость более жесткой регламентации и контроля над их деятельноcтью. В начале XX века Конгресс США в Акте Елкинса (Elkins Act) сформулировал положение, что действие или бездействие служащего корпорации, действующего в рамках своих служебных полномочий, считаются действиями или бездействиями самой корпорации. Это положение в 1909 г. стало предметом рассмотрения Верховным Судом США на предмет его конституционности по делу «New York Central and Hudson River Railrood Co. v. United States», где при слушании аппеляции на обвинительный приговор против New York Central за нарушение Акта Елкинса адвокат аргументировал несоответствие Конституции раздела I Акта об ответственности корпорации за действия служащих, агентов и сотрудников тем, что наложение штрафа на корпорацию за действие ее сотрудников сводится к изъятию денег и наказанию невиновных акционеров без должного судебного процесса. Верховный Суд не согласился с таким утверждением, признав возможность ответственности корпораций.