Избранные стихи - [15]

Волшебный водопад Кивач.

Так, низвергаясь ошалело,

Он по душевной простоте

Наполовину служит делу,

Наполовину — красоте.

Так и поэт, который смело

Своей доверился мечте,

Наполовину служит делу,

Наполовину — красоте.

Так и поэт, веселый автор,

Слова чеканя и граня,

Творит свои стихи для завтра

И для сегодняшнего дня.

1971

Читатель

(Подражание самому себе)

Он видел изюбра и зубра

И зебру брал бодро за жабры,

Ловил скорпионов и зубы

У кобры выдергивал храбро.

В местах удивительно гиблых,

Где выли шакалы и волки,

Успешней, чем Байроп и Киплинг,

Шагал неустанно и бойко.

Акулу хватал он за скулы,

Влезал на отвесные скалы

И там, где другие тонули,

Сбирал жемчуга и кораллы.

Бывал в Верхоянах, в Саянах,

В саваннах простора мирского

И на четырех океанах

Читал Николая Глазкова!

1972

Фотографируйтесь!

Хорошо, что солнце светит в марте.

Отмечая радостно весну,

Не играйте в домино и в карты,

А фотографируйтесь в лесу!

Вы пока в расцвете и в зените,

Отгоните бесполезный страх:

Лишнюю одежду всю снимите

И фотографируйтесь в трусах!

Обязательно снимите обувь —

Похвалиться сможете потом:

Возле синеватого сугроба

Смело снег топчите босиком!

Вы пока в зените и в расцвете,

Старость не берет вас за бока,

Радуйтесь тому, что есть на свете

Фото на грядущие века!

Чтобы после ваши дети, внуки,

Проходя по мартовским лесам,

Забывали про свои недуги

И усердно подражали вам!

1972

Ландыши

Ландыши — фарфоровые чашечки —

Хороши в лесу,

Где поют приветливые пташечки,

Пчелы пьют росу.

Веет ароматами от ландышей

В зной перед грозой,

И гордятся ландыши взаправдашной

Красотой лесной.

Ну, а ежели поставить в вазочку

Ландышей букет,

На ночь вам они лесную сказочку

Не расскажут, нет!..

А когда вольется пробуждение

В утренний прибой,

Вы почувствуете от растения

Головную боль.

Словно накануне вы какого-то

Выпили ерша-

Любит лес дремучий, а не комнату

Ландыша душа!

1972

Гимн Аэрофлоту

Могу признаться, что не сразу

Воздушный транспорт оценил:

На трассах МАЗы или ГАЗы

Мне больше нравились, чем Ил.

И нынче чувствую тревожно

Дыханием и сердцем взлет,

А все-таки всего надежней

На севере Аэрофлот!

Всех выручает он, сердешный,

Своим дюралевым крылом,

И для него сработан здешний

Проселочный аэродром.

Бетона нет —- песок да глина,

А дождь пошел, вода — беда,

И превосходная машина

Не приземляется тогда.

Не самолеты виноваты:

Помимо зданий и дорог,

Аэродромы строить надо,

Чтоб ливень их размыть не смог.

Ну и тогда еще успешней

Свои итоги подведет

Незаменимый и сердешный,

Родимый наш Аэрофлот!

1972

Облака

Поэт Бодлер наверняка

Хорошим был поэтом,

Вошел заслуженно в века,

Однако суть не в этом,

А в том, что снизу вверх Бодлер

Смотрел на облака

И их превыше всяких мер

Прославил на века.

Мне жаль Бодлера-чудака:

Он по старинке жил,

А я на эти облака

Смотрю как пассажир.

На них смотрю я свысока —

Не только с высоты,

Не замечаю в облаках

Особой красоты.

Они похожи на снега

И на туманный вздор:

Зря заслоняют облака

Вершины снежных гор.

Зря заслоняют милый лес

И весь земной простор:

Им, тусклым, недоступен блеск

Прекрасных рек, озер!

Наш самолет летит в Якутск,

Но где тайга, луга

И Лена — дивная река?..

Иллюминатор тускл!

Все в серо-белой пелене,

Унылой, как тоска,—

Увидеть мир волшебный мне

Мешают облака.

О, если б выше облаков

Бодлер подняться мог!

Увидел бы без облаков,

Как этот мир широк.

И был бы очень огорчен

Старик наверняка,

Когда б, как я, со всех сторон

Увидел облака!

1972

Ленская тайга

Как влюбленный литератор

На бескрайную тайгу

Я смотрю в иллюминатор —

Оторваться не могу.

С высотищи полукёсной[2]

А отнюдь не свысока,

Я смотрю на брег утесный,

На тайгу и на луга.

Над равниной изумрудной,

Стороной береговой,

Удивительно безлюдной,

Веет вечной тишиной.

Вдохновенно и степенно

Сквозь просторы и века

Примерно десяти километрам.

Протекает Лена, Лена —

Несравненная река.

Вижу с Ила-18

Золотистые пески.

Мне пе надо сомневаться:

Нет волшебнее реки!

Эти радостные воды,

Из Москвы в Якутск стремясь,

Видел трижды с парохода,

С самолета — в первый раз.

Хорошо, что под ногами

Не толпятся облака,—

У меня перед глазами

Чистоструйная река.

Четырехмоторный, гордый

Самолет пошел на спуск —

И охотно раз в четвертый

Прибываю я в Якутск.

1972

Волшебная Амга

В. Ф. Афанасъеву-Алданскому

У берега вода чуть-чуть мутна,

А дальше или глубже глубина

Не глубиною кажется, а мелыо.

Плыву, не достаю ногами дна,

А мель иль отмель в глубине видна

И вызывает у меня веселье.

Амга прозрачна, словно Иордан,

И действует оптический обман:

Дно, кажется, легко достать рукою!

Другой обман прозрачной красоты:

Не замечаю холода воды,—

С такою подружился я рекою!

С природой так и следует дружить —

Она способна многое внушить,

Когда волшебна и великолепна.

Мне не страшна студеная пода,

И заморозки — тоже ерунда,

А красота и в холода целебна!

1972

Верхоянский тост

Я подымаю свой чорон[3]

За красоту глухих сторон,

За Верхоянский край-район,

Якутию в Якутии!

За тишину страны лесной,

За золотой июльский зной,

Сияющий голубизной,

Не за морозы лютые!

За заполярный этот край,

За благодатный летний рай,

И за цветущий иван-чай,

И за лесную ягоду!

За Яну, что струится с гор,

За чистоту лесных озер

II за ласкающую взор

Сверкающую радугу!

За рыб озерных и речных,

За птиц и за зверей лесных,

За блеск металлов россыпных,

За олово, за золото!