Избранные работы - [13]

Оригинальное открытие делает Зомбарт о промышленных капиталистических предприятиях. Здесь мы имеем «две в корне различные группы предприятий»; смотря по тому «служит ли предприятие для извлечения прибыли» или «для создания вещественных благ или для хозяйственных деяний». Первое – это «хозяйственное предприятие», второе – «производственное предприятие». Где же во всем мире – воскликнет удивленный читатель – существуют такие капиталистические предприятия, которые не служили бы для извлечения прибыли? В итоге мы узнаем, что особенность этих двух групп заключается в разнице между торговым и финансовым отделами крупного предприятия, с одной стороны, и его производственным отделом – с другой стороны. По Зомбарту, по-видимому, для производственных предприятий принцип доходности неприменим. Поистине не знаешь, чему здесь больше удивляться: беспочвенной наивности и невежеству или бесстыдной фальсификации.

На той же научной высоте Зомбарт рассуждает о непрерывности воспроизводства в капиталистической системе. Известно, что непрерывность – это условие прочности всякого способа хозяйства. В капиталистической системе она создается через свою противоположность – периодические кризисы, и управляется законом цены. Обо всем том, что в этом вопросе вскрыл глубокий марксовский анализ, – у Зомбарта нет ни слова. Зато он сам рассказывает, что исчезновение личности капиталиста за «фирмой» обеспечивает «делу» непрерывность. Что за болтовня? В азарте защиты капитализма вульгарные экономисты такого сорта забывают даже о действительной силе капитализма, о силах, периодически выравнивающих эти кризисы.

Но в чем же содержание, цель капиталистического предприятия? И об этом поучает нас Зомбарт поистине оригинальным образом.

«Действительное содержание капиталистического предприятия – это не производство железа… его содержание – счет».

Похоже на то, будто в капиталистическом предприятии счет ведется не во имя получения прибыли, а наоборот, прибыль создается для того, чтобы можно было вести счет. Поистине, это оригинально!

Не менее слаба и зомбартовская глава о «капиталистических формах объединения» (слияние, картель, трест).

В третьей, последней, главе Зомбарт разбирает «регулирование хозяйственной жизни» или «хозяйственно-политические системы». Вместо исторического очерка, глава эта содержит столь же самоуверенные, сколь и поверхностные изречения г-на Зомбарта. Как и раньше, так и здесь Зомбарт сыплет множеством всяких принципов, при помощи которых хозяйственно-политические системы можно разделить на группы и давать им названия. Таким образом, существуют идеалистические или реалистические, материалистические или номиналистические, универсалистические или индивидуалистические, нормативные и связанные, несвободные и свободные «хозяйственно-политические» системы. Как видите, все эти выражения заимствованы не из материальной, а из духовной сферы. Зомбарт объясняет хозяйственную политику не конкретными потребностями существующих в данный момент и борющихся из-за господства или уже господствующих хозяйственных систем, а какими-то витающими в воздухе идеями. Это означает отказ от всякого действительного анализа.

Исторический идеализм Гегеля был делом революционным, сделавшим эпоху. Исторический идеализм Зомбарта и Ко – просто пошлость.

Это проявляется у Зомбарта во всех деталях. Например, меркантилизму глубокомысленно приписывается, что он проглядел деньги как специфическую форму общественного богатства. В настоящее время – это дешево и пошло, но, очевидно, необходимо быть таким революционным критиком капитализма, как Маркс, чтобы отдать меркантилизму исторически должное, и понять, что в эту эпоху имело главное значение именно образование капитала в денежной форме. Этой действительной потребности капитализма, развившегося из натурально-хозяйственных отношений, меркантилизм дал недостаточное теоретическое выражение.

Вместо исторического рассмотрения Зомбарт предпосылает нам в высшей степени курьезное объяснение меркантилизма, благоприятное для последнего, ибо Зомбарт и Ко, как представители «исторической школы», объявляют империализм близким родственником меркантилизма.

Хозяйственная политика меркантилизма была – поясняет Зомбарт – «последней широкой системой регулирования хозяйственных явлений с осознанными целями, выросшей из известного государственного воззрения. Хозяйственно-политические системы последующих времен представляются, по сравнению с ней, низменной торгашеской политикой».

Не менее глубокие толкования получаем о «либерализме» как политико-экономической системе. Мы узнаем, что он возник на почве «материалистическо-номиналистической метафизики», что это «социальный ньютонизм».

Для разнообразия Зомбарт тут же без передышки рассуждает и материалистически, объясняя либерализм как идеологию, соответствующую капитализму, стремившемуся к освобождению от уз, наложенных на него меркантилизмом. Но и здесь Зомбарт остается вульгарным и поверхностным.

Рассматривая «экономическую политику настоящего времени», Зомбарт не может не обойти молчанием империализм. Мы узнаем, что для экономической политики настоящего времени является характерным смешение стилей и что было бы «глупо» делать вывод, что империализм целиком служит капиталистическим целям. После этого мы можем считать себя вполне усвоившими сущность империализма.