Избранные произведения в одном томе - [18]

Посетителей стало теперь меньше, и мы шаг за шагом захватывали клуб, а к четырем после полудня уже все — члены клуба, их гости и обслуживающий персонал — были с нами. После чего мы начали обрабатывать вновь прибывших прямо в фойе, куда их впускал швейцар. Ближе к концу дня менеджер позвонил в Де-Мойн, чтобы прислали еще контейнеры. И в тот же вечер мы заполучили крупную добычу, можно сказать, приз — заместителя министра финансов. Настоящая победа, ибо Министерство финансов США, помимо всего прочего, отвечает и за безопасность Президента.

Глава 8

Захват одной из ключевых фигур администрации я воспринял с каким-то отвлеченным удовлетворением и больше об этом не думал. Мы — я имею в виду людей-рекрутов — почти совсем не думали, мы лишь знали, что надлежит сделать, но понимали это уже в действии — как вышколенная лошадь, которая получает команду, выполняет и всегда готова к следующему распоряжению седока.

Неплохое сравнение, но все же не полное. Повелители-наездники получали в свое распоряжение не только разум, но и память, и жизненный опыт каждого из нас. Мы же и общались за них друг с другом, иногда понимая, о чем речь, иногда нет. Разговорное общение шло через нас, слуг, но мы никак не участвовали в более важных, прямых контактах непосредственно между хозяевами. Во время таких совещаний мы просто сидели и тихо ждали, пока наши повелители не наговорятся, затем заправляли одежду и делали, что приказано.

К словам, что слетали с моих губ по воле хозяина, я имел отношения не больше, чем, скажем, телефон, говорящий чьим-то голосом. Аппарат связи, и только. Как-то спустя несколько дней после того, как меня «завербовали», мне случилось передавать менеджеру клуба инструкции о поставках ячеек с наездниками. При этом я краешком сознания уловил, что приземлились еще три корабля, но в памяти остался лишь один адрес в Нью-Орлеане.

Однако я совсем об этом не думал, просто продолжал свою работу «помощника мистера Поттера по особым поручениям», проводя целые дни — а иногда и ночи — в его кабинете. Возможно даже, что мы поменялись ролями: я нередко отдавал устные распоряжения и самому Поттеру. Хотя не исключено, что и сейчас я понимаю общественные взаимоотношения паразитов не лучше, чем тогда.

Я знал — и так же знал мой хозяин, — что мне опасно показываться на улицах. Собственно, он знал столько же, сколько и я. Через меня ему стало известно, что Старик знает о моей «вербовке» и не оставит поисков до тех пор, пока меня не поймают или не убьют.

Странно, что мой хозяин не подыскал себе нового носителя и попросту не убил меня: «рекрутов» у нас было куда больше, чем наездников. Причем они не испытывали ничего похожего на человеческую щепетильность. Повелители-наездники, только-только извлеченные из транзитных ячеек, часто наносили своим носителям увечья; мы всегда уничтожали таких носителей и подбирали новых. С другой стороны, станет ли опытный ковбой менять вышколенную рабочую лошадь на новую, еще не объезженную? Возможно, только поэтому меня прятали, и я остался жив.

Спустя какое-то время город оказался в наших руках, и мой хозяин начал выводить меня на улицу. Я не хочу сказать, что у каждого появился горб, нет. Людей было слишком много, а хозяев слишком мало. Но все ключевые позиции в городе занимали теперь наши «рекруты» — от полисмена на углу до мэра и начальника полицейского управления, не говоря уже о мелких городских начальниках, священниках, членах советов директоров крупных кампаний и значительной части руководства связи и средств массовой информации. Большинство населения продолжало жить обычной жизнью, не только не обеспокоенное этим «маскарадом», но и ничего о нем не подозревающее.

Разумеется, до тех пор, пока кто-то из них не оказывался по той или иной причине на пути у хозяина. В таких случаях их просто устраняли.

Наших хозяев заметно сдерживали трудности общения на большом расстоянии. Они могли поддерживать связь лишь по обычным каналам при помощи человеческой речи, а если не было уверенности, что это безопасно, им приходилось прибегать к кодированным сообщениям вроде того, что я послал о первой поставке контейнеров. Очевидно, такого общения через слуг им было недостаточно, и, чтобы скоординировать действия, часто возникала необходимость в непосредственных контактах между хозяевами.

На одну из таких конференций меня отправили в Нью-Орлеан.

Утром я, как обычно, вышел на улицу, отправился к стартовой платформе в жилом квартале и вызвал такси. После короткого ожидания мою машину подняли на пусковую установку. Я уже собрался сесть, но тут подскочил какой-то шустрый старикан и забрался в такси первым.

Я получил приказ избавиться от него и сразу же второй: действовать осторожно и осмотрительно.

— Извините, сэр, — сказал я, — но эта машина занята.

— Точно, — ответил старик. — Я ее и занял.

— Вам придется найти себе другую, — попытался урезонить его я. — И покажите-ка номер вашего билета.

Тут ему деваться было некуда. Номер такси совпадал с номером на моем билете. Однако он и не думал уходить.

— Вам куда? — требовательно спросил он.

— В Нью-Орлеан, — ответил я, впервые узнав, куда направляюсь.