Избранные произведения. Том 7. Тень Люциферова крыла - [27]

— Вестник нес информацию Посланника о принципах отбора Семерых магов, а тот должен был найти их, зная, в каком из хронов кто из них обитает. Теперь оба убиты. А Весть — у тебя…

Никита побледнел, хотел дотронуться до плеча со звездой, однако вовремя остановился.

— Что и требовалось доказать. Выходит, я теперь… Посланник?

— Пока никто. Для Пути ты слаб, прав был командир отряда СС. Но шанс у тебя есть. Тебе плохо?! — Такэда вскочил. — Давай-ка приляг.

Никита отвел его руку, глубоко вздохнул, с минуту молчал, откинувшись в кресле. Под глазами его обозначились темные круги. Он поверил.

Конечно, в глубине души еще теплилась надежда, что все это — театральная постановка, фантазия инженера, но, с другой стороны, он слишком хорошо знал Толю, чтобы надеяться на розыгрыш.

— Я останусь у тебя, не возражаешь? Надо переварить.

Такэда молча стал раскладывать кресло-кровать.

Уснуть не удалось ни через час, ни через два. Не спал и Толя, потому что ответил на вопрос Сухова тотчас же.

— Я не все понял насчет Посланника.

— Его звали Симарглом, и был он как бы офицером связи, вернее, «богом» связи между другими Владыками.

— А разве он путешествовал в одиночку, без подстраховки?

— Магу не нужна подстраховка…

— Ну да, чего же его тогда подловили и убили?

Толя долго молчал, потом нехотя проговорил:

— Я пока не знаю конкретных деталей, но, по косвенным данным, Посланник попал в ловушку из-за предательства. Удар был слишком внезапен.

Снова тишина овладела комнатой. Стали слышны какие-то шелесты и попискивания в электронном нутре компьютера да изредка долетали звонки трамвая и скрип шин тормозящих автомобилей.

— И что я должен буду делать, если стану Посланником?

— Главной его задачей являлся поиск Владык, то есть магов высшего класса, способных при воссоединении образовать Принцип-регулятор, играющий роль физического закона для всего Веера, выполняющий волю Соборной Души Веера, а главное — превышающий возможности Денницы.

— Ты произносишь слово «маги» как «боги».

— В принципе это одно и то же, если под магией понимать надежное и глубокое познание тайн природы. Но твоя задача сейчас поскромней: довести до совершенства свои естественные способности и лишь потом выйти на лестницу предельных возможностей.

— Предел — это мощь мага? — усмехнулся в темноте Никита.

— Маг, творец — всего лишь ступень эволюции мыслящего существа, пределов же не ведает никто. Если ты решишься заменить Посланника, тебя ожидает столько опасных поворотов, что я советую еще раз подумать — стоит ли? Начинать надо с нуля, а впереди ждет кэндо, синто и дао: Путь Меча — овладение искусством выживания в любых условиях, Путь богов, или Путь Мысли, и Путь Духа. И каждый из них невероятно труден, практически за пределами человеческих возможностей.

— А я всего лишь танцор.

— Ты тоже мастер, творец пластики, гармонии движения, гибкости, ритма, идеала человеческого совершенства, это немало. Кстати, другие Владыки тоже являются яркими творческими личностями. Один из них скульптор, вернее, архитектор, второй — резчик по камню, третий — воин, четвертый — мастер высших гармоний, невыразимых человеческим языком. Да, чуть не забыл: лишь четверо из них — люди, ну, или, скажем, гуманоиды, остальные трое — существа иных порядков. Это все, что я знаю, остальное тебе должна донести Весть.

Никита молчал. Мозг достиг пределов насыщения удивительным и не реагировал на другие, не менее удивительные вещи. Масштабы картины, нарисованной Такэдой, не только потрясали, поражали воображение, но и будили в душе атавистические страхи перед темным, тайным, непонятным, загадочным.

— А почему твои друзья… или кто они тебе? — не предложили Путь тебе? Ты же мастер кэмпо, инженер-исследователь и всегда доводишь дело до конца.

— Я не подхожу, — спокойно ответил Такэда. — Для такого Пути нужны не просто высокоответственные индивидуалы, но яркие творческие личности. Ты в этом смысле подходишь больше. А я… я просто наблюдатель, посвященный лишь в самые тривиальные тайны бытия. Единственное, что мне подвластно, — сопровождать Посланника, в данном случае, наверное, тебя, до момента, когда ты сможешь обойтись без моей помощи или когда силы мои полностью иссякнут.

— И ты… готов идти со мной? — Никита привстал на локте, удивленный и обрадованный.

Лица Такэды в темноте не было видно, однако чувствовалось, что он улыбается.

— Это мой долг, Ник. Недаром же я отмечен тремя восьмерками — знаком высокого долга.

— Это меняет дело, — пробормотал Сухов, внезапно успокаиваясь, и его сразу потянуло на сон. — Завтра договорим.

Такэда не ответил. Сомнения все еще не оставили его: вытащив друга из уютного, достаточно комфортабельного мирка, он мог предложить взамен лишь страх, боль, опасность, жестокие испытания, а выдержит ли Никита — не знал.

Глава 7

Ни на следующий день, ни через день Сухов у Такэды не появился. Сбежав утром с рассеянно-задумчивым видом, он занялся какими-то делами, из дома почти не выходил, сделав лишь походы в магазин и в библиотеку. Что искал там танцор, осталось неясным, хотя Толя и догадывался, но терпеливо ждал исхода размышлений Никиты, прекрасно понимая, как трудно поверить в рассказанную им легенду.