Избранные произведения - [51]

Но когда спасательные партии вернулись в Тринидад, им сказали, что осталось еще много трупов, а один забастовщик сообщил нм, что на северо-восточном участке колонии находился подвал, в котором погибло восемнадцать человек. Поэтому в субботу они снова отправились в колонию. К этому времени милиция возобновила свои действия. Командовал всем генерал Чэйз. Он сердечно приветствовал прибывших и спросил, уполномочило ли их Общество Красного Креста действовать под его флагом. Они ответили утвердительно. Генерал Чэйз вежливо попросил их минуточку подождать, пока он снесется с Денвером и выяснит это. Вскоре он вернулся. «Все в порядке, — заявил он. — Я звонил по телефону в Денвер, и вы можете идти туда». Когда они направились в колонию, Чэйз следил за ними в полевой бинокль из своей палатки, когда же они приблизились к тому месту, где, как они думали, лежат трупы, он послал за ними двух солдат, чтобы вернуть их назад. Генерал был страшно разгневан. Без объяснения причин он продержал их два часа под арестом. После этого их провели мимо генерала цепочкой. Генерал сидел за письменным столом. «Вы — банда проклятых обманщиков! — презрительно кричал он, размахивая телеграммой. — Меня только что известили из Денвера, что вы не имеете полномочий действовать под флагом Красного Креста. Чего вы добиваетесь, черт возьми, явившись сюда и пытаясь обмануть меня?!» Священник Кук пытался протестовать против таких выражений в присутствии женщин. «Сводники, священники и проститутки, для меня все одинаковы, — ответил генерал. — Отправляйтесь к дьяволу обратно в Тринидад и никогда не смейте и близко подходить к этому месту». И действительно, Общество Красного Креста в Денвере, боясь, что может оскорбить шахтовладельцев, позвонило в Тринидад после того, как спасательная партия направилась в Ладлоу, и лишило ее права действовать от имени Общества Красного Креста. В эту ночь управление Колорадской и Южной железной дороги доставило в лагерь милиции груз негашеной извести, а в окрестности было открыто несколько давно не используемых колодцев. В результате забастовщики не могли установить, сколько же людей было убито в Ладлоу…

Правительство штата Колорадо оказалось не на высоте и не смогло справиться с создавшимся положением. Примечательно, что созванная губернатором чрезвычайная сессия Законодательного собрания штата, которая должна была заняться решением этой проблемы, прервала свои заседания, не предприняв ни малейших шагов к решению вопроса. Аппарат угольных компаний в палате представителей и в сенате пресек все попытки предложить какое-нибудь средство с целью исправить положение. Зато он провел под сильным давлением билль о выпуске акций на 1 000 000 долларов, для того чтобы заплатить милиции и охране шахт за их «блестящую работу» по расстрелу рабочих и сожжению заживо их жен и детей…

Для тех, кто полагает, что м-р Рокфеллер и владельцы шахт ни в чем не повинны и введены в заблуждение, я хочу привести лишь один очень знаменательный факт. Рассказывают, что на заключительном заседании сессии Законодательного собрания, прошедшем с таким триумфом, миссис Уэлборн, жена президента «Колорадо фьюэл энд айрон компани», рассказала своим друзьям, что ее муж получил от Джона Д. Рокфеллера младшего «очень милую телеграмму». Она гласила, по словам миссис Уэлборн: «Сердечные поздравления с победой над забастовщиками. Искренне одобряю все ваши действия и высоко ценю блестящую работу Законодательного собрания…»

1914 год.

Кок — отважный капитан

— Эй, там, стоп! — проревел голос, который, казалось, наполнил собой весь необъятный небосвод. — Поворачивай! За кого ты себя принимаешь? За торпедный катер?

Этот голос мог принадлежать только одной паре легких в мире. Я посмотрел наверх, на плоскодонку, через борт которой свешивалось широкое красное лицо и огромные плечи.

— Сопатый Билл! — вскричал я.

— О, это ты, — прогрохотал он. — Сигай через борт! — И я, как тюлень, перевалился через планшир. Одним легким движением своих больших рук Билл послал лодку по волнам вдоль спасательного каната.

— Эй, вы! — гремел его голос, покрывая пронзительные крики купающихся и грохот волн. — Прочь за канат! Разве вы не знаете, что этот океан — частная собственность? Убирайтесь-ка за канат, пока я не раскроил вам голову веслом!

Он обернулся ко мне со смущенной улыбкой.

— Эта спасательная работа определенно действует человеку на нервы!

— Что ты делаешь на Бас-Биче? В последний раз, когда я тебя видел…

— Да-а-а, я знаю, — пророкотал Сопатый Билл на умеренных нотах. — Но с тех пор, как я тебя видел в последний раз, утекло много воды. — Его большие кроткие глаза задумчиво блуждали по своим подопечным, резвящимся в прибое в этот воскресный день. — Нет, сударыня, это вам не аквариум. Ступайте за веревку, пока вас не укусила акула!

— Но не кажется ли тебе, — сказал я, — что это м-м-м… несколько лакейское занятие?

— Я приехал сюда, чтобы удалиться от людей. Мне опротивел род людской, — отозвался он, сплевывая.

Я молчал. Вдоль берега тянулась полоса пляжа с кишевшими на ней людьми. За купальнями возвышались безвкусные башенки и купола увеселительного парка. Сквозь шум ветра и людской гомон до нас доносились звуки шарманки.