Избранные произведения - [58]

«Есть возможность выиграть — деремся, нет — уходим» — вот популярное объяснение сущности нашей нынешней маневренной войны. В мире нет таких военных специалистов, которые считали бы необходимым только драться и отрицали бы необходимость уходить — но только уходить не так много, как уходим мы. У нас обычно переходы занимают больше времени, чем боевые действия. Если у нас бывает в среднем один крупный бой в месяц, это уже хорошо. Но когда мы и «уходим», то делаем это всегда только для того, чтобы драться. Все наши стратегические и оперативные установки основываются на стремлении драться. Однако в ряде случаев драться бывает невыгодно: во-первых, если противник обладает перевесом сил, то драться нецелесообразно; во-вторых, если силы противника и невелики, но он очень близко соприкасается со своими соседними частями, то иногда драться тоже нецелесообразно; в-третьих, вообще говоря, нецелесообразно драться с какой бы то ни было группировкой противника, если она не изолирована или занимает очень прочные позиции; в-четвертых, когда мы уже ввязались в «драку», но победить не можем, продолжать «драку» не следует. Во всех перечисленных случаях мы должны быть готовы отходить. Такие отходы допустимы и необходимы. Ведь наше признание необходимости отходить основывается прежде всего на признании необходимости драться. Именно в этом состоит основная особенность маневренной войны, которую ведет Красная армия.

Наша война является в основном маневренной, но "то не означает отказа от методов позиционной войны, когда они необходимы и возможны. В период стратегической обороны следует признать необходимость применения методов позиционной войны при упорной защите некоторых опорных пунктов на направлениях сковывающих действий, а в период стратегического наступления при наступлении на изолированного противника. У нас уже накопилось немало опыта в использовании методов позиционной войны для достижения победы: такими методами мы взяли немало городов, фортов, дзотов, прорывали довольно сильно укрепленные полевые позиции противника. В дальнейшем наши усилия в этом направлении следует увеличить, следует ликвидировать нашу слабость в этом отношении. Мы должны безоговорочно стоять за наступление на укрепленные позиции противника и за позиционную оборону в тех случаях, когда обстановка этого требует и допускает. Мы возражаем лишь против того, чтобы сегодня вообще переключиться на методы позиционной войны, и против того, чтобы уравнять их в правах с методами войны маневренной; это было бы недопустимо.

Оставались ли вполне постоянными партизанский характер действий Красной армии, отсутствие стабильных линий фронта, изменчивость территории баз, изменчивый характер планов созидательной деятельности в базах на протяжении всех десяти лет войны?

Нет, изменения происходили. Между цзинганшаньским периодом и началом первого контрпохода был первый этап, на котором партизанский характер действий Красной армии и изменчивость территории проявлялись весьма сильно. Это был младенческий период существования Красной армии, а базы тогда были еще партизанскими районами. Период между первым и третьим контрпоходами представлял собой второй этап, на котором партизанский характер действий и изменчивость территории значительно уменьшились, в Красной армии были созданы фронты, уже существовали базы с несколькими миллионами населения. Период между третьим и пятым контрпоходами — это третий этап: партизанский характер действий и изменчивость территории уменьшились еще значительнее, были созданы центральное правительство и Революционный военный совет. Великий поход — четвертый этап: на этом этапе в результате ошибочного отрицания частично партизанского характера действий Красной армии и незначительной изменчивости территории баз получились сугубо партизанский характер и сугубая изменчивость. В настоящее время мы переживаем пятый этап: вследствие того, что пятый «поход» не был разгромлен и в результате такой большой «подвижности» Красная армия и базы резко сократились. Однако мы уже прочно обосновались на Северо-Западе; укреплена и расширена база в Пограничном районе Шэньси — Ганьсу — Нинся; три фронта главных сил Красной армии уже находятся под единым командованием, чего не было раньше.

С точки зрения характера нашей стратегии можно сказать, что период от Цзинганшаня до четвертого контрпохода был первым этапом, пятый контрпоход — вторым этапом, а период от начала Великого похода по настоящее время является третьим этапом. Во время пятого контрпохода прежняя правильная стратегическая линия была ошибочно отвергнута; сейчас мы вновь правильно отвергаем ошибочную линию, проводившуюся во время пятого контрпохода, и воскрешаем прежнюю правильную линию. Однако мы отвергаем не все то, что существовало во время пятого контрпохода, и воскрешаем не все то, что существовало до него. Мы воскрешаем только лучшее из того, что было прежде, и отвергаем только то, что было ошибочным во время пятого контрпохода.

«Партизанщина» имеет две стороны.

Одна сторона состоит в отсутствии регулярности, то есть в отсутствии централизации, в отсутствии единства, в недостаточно строгой дисциплине, в упрощенных методах работы и т. д. Все это было принесено самой Красной армией из младенческого периода ее существования, а кое-что было в то время просто необходимо. Однако на более высоких ступенях развития Красной армии следует постепенно и сознательно избавляться от этого, делать Красную армию более централизованной, более единой, более дисциплинированной, вводить в ней более совершенные методы работы, то есть придавать ей более регулярный характер. В области оперативного руководства также следует постепенно и сознательно ослаблять ненужный на более высокой ступени развития партизанский характер армии. Не идти вперед в этом отношении, упорно цепляться за пройденный этап недопустимо, невыгодно и вредно при ведении военных действий крупного масштаба.