Избранные произведения - [5]

Когда на нем она сам-друг,

Опаснее, чем для пастушки

Средь рощицы зеленый луг.

И эта выдумка диванов,

По чести, месть нам от султанов[62]!

Но как ни рассуждай, а Миловзор уж там,

Рассматривает все, любуется, дивится;

Амур же, прикорнув на столике к часам,

Приставил к стрелке перст, и стрелка не вертится,

Чтоб двум любовникам часов досадный бой

Не вспоминал того, что скоро возвратится

Вулкан домой.

А он, как в руку сон!.. Судьбы того хотели!

На тяжких вереях[63] вороты заскрипели,

Бич хлопнул, и супруг с торжественным лицом

Явился на конях усталых пред крыльцом,

Уж он на лестнице, таща в руках покупку,

Торопится свою обрадовать голубку;

Уж он и в комнате, а верная жена

Сидит, не думая об нем, и не одна.

Но вы, красавицы, одной с Премилой масти,

Не ахайте об ней и успокойте дух!

Ее пенаты с ней, так ей ли ждать напасти?

Фиделька резвая, ее надежный друг,

Которая лежала,

Свернувшися клубком

На солнышке перед окном,

Вдруг встрепенулася, вскочила, побежала

К дверям и, как разумный зверь,

Приставила ушко, потом толк лапкой в дверь,

Ушла и возвратилась с лаем.

Тогда ж другой пенат, зовомый попугаем,

Три раза вестовой из клетки подал знак,

Вскричавши: «Кто пришел? дурак!»

Премила вздрогнула, и Миловзор подобно;

И тот и та — о время злобно!

О, непредвиденна беда!

Бросаяся туда, сюда,

Решились так, чтоб ей остаться,

А гостю спрятаться хотя позадь дверей, —

О женщины! могу признаться,

Что вы гораздо нас хитрей!

Кто мог бы отгадать, чем кончилась тревога?

Муж, в двери выставя расцветшие два рога,

Вошел в диванную и видит, что жена

Вполглаза на него глядит сквозь тонка сна;

Он ближе к ней — она проснулась,

Зевнула, потянулась;

Потом,

Простерши к мужу руки:

«Каким же, — говорит ему, — я крепким сном

Заснула без тебя от скуки!

И знаешь ли, что мне

Привиделось во сне?

Ах! и теперь еще в восторге утопаю!

Послушай, миленький! лишь только засыпаю,

Вдруг вижу, будто ты уж более не крив;

Ну, если этот сон не лжив?

Позволь мне испытать». — И вмиг, не дав супругу

Прийти в себя, одной рукой

Закрыла глаз ему — здоровый, не кривой, —

Другою же, на дверь указывая другу,

Пролазу говорит: «Что, видишь ли, мой свет?»

Муж отвечает: «Нет!»

«Ни крошечки?» — «Нимало;

Так тёмно, как теперь, еще и не бывало».

«Ты шутишь?» — «Право, нет; да дай ты мне взглянуть».

«Прелестная мечта! — Лукреция[64] вскричала.—

Зачем польстила мне, чтоб после обмануть!

Ах! друг мой, как бы я желала,

Чтобы один твой глаз

Похож был на другой!» Пролаз,

При нежности такой, не мог стоять болваном;

Он сам разнежился и в радости души

Супругу наградил и шалью и тюрбаном.

Пролаз! ты этот день во святцах запиши:

Пример согласия! Жена и муж с обновой!

Но что записывать? Пример такой не новый.

1791

МАДРИГАЛЫ

«По чести, от тебя не можно глаз отвесть…»

По чести, от тебя не можно глаз отвесть;

Но что к тебе влечет?.. загадка непонятна!

Ты не красавица, я вижу… а приятна!

Ты б лучше быть могла; но лучше так, как есть.

1795

«Задумчива ли ты, смеешься иль поешь…»

Задумчива ли ты, смеешься иль поешь,

О, Хлоя милая! ты всем меня прельщаешь:

Часам ты крылья придаешь,

А у любви их похищаешь.

1795

НАДПИСИ

К портрету Н. М. Карамзина

Вот милый всем творец! иль сердцем, иль умом

Грозит тебе он пленом:

В Аркадии б он был счастливым пастушком,

В Афинах — Демосфеном.

1803

К портрету

Какой ужасный, грозный вид!

Мне кажется, лишь скажет слово,

Законы, трон — все пасть готово…

Не бойтесь, он на дождь сердит.

1803

ЭПИТАФИИ

Ф. М. Д<убянском>у [65]

Любезного и прах останется ль безвестным?

Дубянского был дар — гармонией прельщать;

Страсть — дружба и любовь; закон — быть добрым, честным;

А жребий — бурну жизнь в пучине окончать.[66]

1796

«В надежде будущих талантов…»

В надежде будущих талантов

И вечных за стихи наград,

Родитель спит здесь фолиантов,

Умерший… после чад.

1797

Надгробие И. Ф. Богдановичу, автору «Душеньки»

Привесьте к урне сей, о грации, венец:

Здесь Богданович спит, любимый ваш певец.

1803

«Прохожий, стой! во фрунт! скинь шляпу и читай…»

Прохожий, стой! во фрунт! скинь шляпу и читай:

«Я воин, грамоты не знал за недосугом.

Направо кругом!

Ступай!»

1805

ЭПИГРАММЫ

«Он врал — теперь не врет»…»

«Он врал — теперь не врет».

Вот эпитафия, когда Бурун умрет.

1791

«Я разорился от воров!»…» [67]

«Я разорился от воров!»

«Жалею о твоем я горе».

«Украли пук моих стихов!»

«Жалею я об воре».

1803

«Что легче перышка?» — «Вода», — я отвечаю…»

«Что легче перышка?» — «Вода», — я отвечаю.

«А легче и воды?» — «Ну, воздух». — «Добрый знак!

А легче и его?» — «Кокетка». — «Точно так!

А легче и ее?» — «Не знаю».

1805

БАСНИ

Пустынник и Фортуна [68]

Какой-то добрый человек,

Не чувствуя к чинам охоты,

Не зная страха, ни заботы,

Без скуки провождал свой век

С Плутархом, с лирой

И Пленирой,

Не знаю точно где, а только не у нас.

Однажды под вечер, как солнца луч погас

И мать качать дитя уже переставала,

Нечаянно к нему Фортуна в дом попала

И в двери ну стучать!

«Кто там?» — Пустынник окликает.

«Я! я!» — «Да кто, могу ли знать?»

Я! та, которая тебе повелевает

Скорее отпереть». — «Пустое!» — он сказал

И замолчал.

«Отопрешь ли? — еще Фортуна закричала. —

Я ввек ни от кого отказа не слыхала;

Пусти Фортуну ты со свитою к себе,

С Богатством, Знатью и Чинами…

Теперь известна ль я тебе?»

«По слуху… но куда мне с вами?