Избранное - [79]

Наконец вагон был получен. Клетки удалось достать в Крыму, куда раньше отправили другую партию зубро-бизонов. Мы, три работника заповедника: старший научный сотрудник Михаил Александрович Заблоцкий, коллектор Василий Алексеевич Дементеев и я, уже были в это время в центре Аскания-Нова, в девяноста километрах от станицы Ново-Алексеевка и в ста километрах от местности Баркуты, где на свободе находились зубро-бизоны. Там их осмотрели ветеринарные врачи и отобрали для нас.

Двадцать пятого июня 1940 года клетки с зубро-бизонами доставили на автомашинах из Баркутов на Ново-Алексеевку и погрузили. Двадцать седьмого июня зубро-бизоны прибыли в Днепропетровск за сорок минут до прихода скорого поезда Киев — Баку, к которому должен был быть прицеплен вагон с ними. Казалось, все шло, как по-писаному. Вдруг старичок-осмотрщик, остукав молотком колеса нашего вагона, подошел к нам — мы все трое сопровождали животных.

— Кто из вас главный? Вагон-то негоден.

— Почему?

— На одном скате колес стальной обод надет на чугунные центра. Не могу допустить следования на большую скорость.

Вагон немедленно доставили отдельным паровозом в мастерские. Подняли на домкрат. Негодный скат заменили. Но опоздали на десять минут, и поезд отправился. Пришлось ждать сутки.

Кроме клеток с зубро-бизонами, в вагоне находилось прессованное сено и запас отрубей для подкормки. Большой вагон в пути болтало. Иногда животные вели себя беспокойно: храпели, бились. Но клетки были солидные, неширокие, и мы их прочно укрепили.

На станциях мы прежде всего вооружались ведрами и бежали за водой. Мы трое и поили и кормили зубро-бизонов в дороге. Никого больше в вагон не допускали, чтобы не занести заразу. Начиная от Днепропетровска, на каждой станции возникало целое паломничество к нашему вагону:

— Покажите зебр.

— Каких зебр? У нас зубры.

— А что такое зубры?

— Видели буйволов?

— Случалось.

— Ну вот, только зубры значительно больше да еще с бородой и с горбом.

— Теперь понятно: покажите!

Показывать, конечно, мы не показывали. Но приходилось давать объяснения и на больших остановках даже читать лекции. Дальше так и ехали, уже без задержек, через Армавир на Белореченскую. От Белореченской с отдельным паровозом вагон был доставлен на станцию Хаджох. В Хаджохе зубро-бизонов ждали представители заповедника, а народ по пути следования животных в Хаджохе и Даховской стоял просто шпалерами.

Из Хаджоха клетки на автомашинах доставили на Попову поляну, за Даховской, и выгрузили. Здесь были собраны наблюдатели заповедника и специальные люди, чтобы отогнать зубро-бизонов в заповедник через Сахрай и Кишу прямо на Темную поляну, где заранее был построен загон. На Поповой поляне зубро-бизонов выпустили из клеток. Они сразу набросились на сочную траву.

Хотя зубро-бизонов тщательно охраняли, однако, в первую же ночевку на поляне Поповой произошла неприятность. Зубрица Волна перепрыгнула через костер, у которого сидели сторожа, и побежала обратно к Хаджоху. Она переплыла Белую за Даховской и ушла в лес на левом берегу реки. По ее следам немедленно бросился тогдашний начальник охраны Саулиетс с наблюдателями.

Волну обнаружили в стаде колхозных коров возле Хаджоха. Она успела там где-то проломить забор и наделать паники. Волна долго упорствовала. Понадобилось больше недели, чтобы отогнать ее в заповедник. Но наблюдатели, все здешние люди, хорошо знавшие местность, не пугали беглянку, а терпеливо, то давая ей пастись и отдыхать, то заходя вперед и незаметно направляя ее в нужную сторону, шаг за шагом подогнали Волну к зубровому парку. Все остальные зубро-бизоны пришли на место благополучно.

Так рассказывал он о зубрах, а затем начал говорить о том, что произошло в заповеднике полтора года спустя, когда к заповедным горам и рощам вплотную подступила война.

— …Когда немцы в 1942 году заняли Даховекую, Сахрай и Хамышки, они троекратно бомбили зубровый парк. Они сбросили на этот «военный объект» девять крупных бомб, по три бомбы в налет. Но бомбежки оказались впустую: только изуродовали землю в нескольких местах.

Самые тяжелые дни заповедник пережил в 1942 и 1943 годах. Он находился тогда почти в полном окружении. В заповеднике была создана группа содействия истребительного батальона. Командовал группой я, политруком был директор Гузерипльского лесного участка Майкопского леспромхоза Анатолий Яковлевич Шишов.

В истребительную группу входили все наблюдатели и научные сотрудники заповедника. Многие работники заповедника потом были награждены медалью «За оборону Кавказа»: Никифоров, два брата Комнатных, два брата Гукаловых, Пономаренко, Кейв, Савельев, Лаврентьев, Заславский.

Заведующий научной частью заповедника кандидат биологических наук Леонид Иванович Соснин спас и бережно сохранил все научные ценности заповедника: архив, библиотеку, фототеку и анатомические материалы.

Вместе со своей женой, Верой Александровной, он организовал для детей сотрудников и эвакуированных экстернат за школу-десятилетку. Несмотря на то, что заповедник находился в окружении, краевой отдел народного образования, эвакуированный в Сочи, доставлял на «кукурузнике» учебники, бумагу и карандаши для нашего экстерната. Сейчас на основе экстерната в Гузерипле работает школа-семилетка.