Избранное - [109]
Шрифт
Интервал
Тропой шагает важно
Старик, а ночь тепла.
Во ржи, густой и влажной,
Кричат перепела.
Их зов неумолкаем.
Сетей не разостлав,
Телами приминаем
Шелка росистых трав.
Тростник подносит тонкий
Тогда к губам старик,
И раздается звонкий
Перепелиный крик.
И так манил всю ночь он
При трепете зарниц.
Я думал: «Стар он очень
И знает сердце птиц!
Им он совсем не в шутку
Приказывает петь.
Они идут на дудку.
А если б тут да сеть!»
Я видел: перепелки
Собрались у межи.
Я слышал птичьи толки
И сонный шелест ржи.
Еще я голос слышал:
«Теперь межа не та, —
И люди вольно дышат,
И птице — красота!..»
Без края, без границы,
Куда ни глянешь, — рожь.
Под месяцем струится
По ней живая дрожь.
Укрытый теплой тьмою,
Лежит старик седой
С соломенной дудою
И песней молодой.
Отлет журавлей
Гонит осень со двора
Палых листьев позолоту.
Голубеет по утрам
В ледяной норе болото.
Над просторами полей,
Ветром выметенных чисто,
Треугольник журавлей
К югу солнечному мчится.
И рассказ про их поход,
О дороге этой длинной
Ветер бережно несет
Следом стаи журавлиной:
«Звезды светят нам в пути,
И в пути встречают зори,
И далеко впереди
Сквозь туман синеет море.
Мы летим! Курлы! Курлы!
За горами скрылись степи!»
Удивляются орлы
Журавлям в высоком небе.
Берлога
На горах белым-белы́ снега,
Замела метелица-пурга.
Снег блестит осколками слюды,
На снегу босой ноги следы.
Коротка ступня и широка:
Не людская здесь брела нога.
На берлогу в лес медведь идет.
Переходит черный ключ он вброд.
И, забравшись в чащу, в бурелом,
В яму лег под самым старым пнем.
Видит он — бежит лесная мышь:
«Почему ты, серая, не спишь?»
Отодвинул прелую сосну,
Завернулся в шубу и заснул.
Над медведем мох повис седой
И качает сивой бородой.
Пролетает по лесам пурга,
Наметает белые снега.
Спит медведь, и стелется над ним
Сквозь сугроб дыханья влажный дым.
Лани
Закрутило, засвистало,
Снегом сеяло-мело,
А потом метель устала,
Горы выбелив бело.
И к утру мороз хороший
Затрещал по всем лесам.
Заковал он в лед порошу
И узором расписал.
Каждый кустик на поляне
В кружевах и серебре.
И идут в сугробах лани
Друг за другом на заре.
Проложить им нужно тропы
В этой толще снеговой
Сквозь высокие сугробы,
Наметенные пургой.
Первой лани утром ранним
Всех труднее впереди
Стену белую таранить,
Что встает на их пути.
И когда сменяться надо —
Лань с тропы слегка свернет
И в конце пристанет стада,
Отдыхая в свой черед.
Та, что следом шла за нею,
Раздувая шумно грудь
И вытягивая шею,
Пробивает дальше путь
Так, безмолвным уговором
Поделив тяжелый труд,
По снегам в ущелье горном
Лани медленно идут.
Человек в лесу
Ночной залита синевой
Долина между гор,
И пахнет дымом и смолой
Под пихтою костер.
Расположившись на ночлег
У пламени костра,
Усталый дремлет человек
До самого утра.
С ножом на поясе, с ружьем,
И лыжи узкие при нем.
Он спит и слышит вдруг сквозь сон
В сугробах хруст и скрип,
И чей-то вздох, и чей-то стон,
И приглушенный хрип.
Глядит: в горах ни ночь, ни день,
Еще не рассвело,
И у костра стоит олень
И дышит тяжело.
Он лишь сейчас прервал свой бег —
За ним взметенный вьется снег.
И волчьи тени на снегу,
Глаза их, как огни!
Оленя волки стерегут,
Его убьют они.
Но человек схватил ружье
И поднял навесу —
И скрылось жадное зверье
В тумане и в лесу.
Сверкнуло солнце из-за гор —
И догорел, шипя, костер.
Олень рогами чуть качнул,
И строен и высок,
И через палую сосну
Его унес прыжок.
А человек промолвил так:
— Живи, брат, хорошо!
И вскинул за плечи рюкзак
И снова в путь пошел.
Для серн и туров соль кладет,
Идет все выше и вперед.
ПОЭМЫ
Зубр
1
Горы круче, круче, круче.
Надо мной парят орлы,
И упала синей тучей
На поляну тень скалы.
На поляне необъятной,
Молчаливой и пустой,
Лишь бормочет ключ невнятно,
Прячась в заросли густой.
И, накрытый тенью синей,
Уходящий в бездну склон
Лесом пихты и осины,
Как стеною, окружен.
Посреди — болото стынет,
Мертвой полное воды.
Отпечатаны на глине
Чьи-то давние следы.
На поляне был когда-то
Знаменитый солонец.
Избродило зубров стадо
Из конца ее в конец.
И оставили копыта
Навсегда на тропах вязь,
Вся истоптана, изрыта,
Превратилась в камень грязь.
На стволах седой осины
(То не ветра ли игра?)
От подножья до вершины
Лентой сорвана кора.
Старый зубр зимой и летом,
Поутру и ввечеру,
Подходил к деревьям этим
И сдирал с осин кору.
Бородатый, в бурой шубе,
Бык огромный, как гора,
Брался снизу желтым зубом
И, треща, вилась кора.
Но на княжеских охотах
Перебит могучий зверь.
Только тропы, да болото,
Да осины здесь теперь.
2
Горы круче, круче, круче.
Надо мной парят орлы,
И упала синей тучей
На поляну тень скалы.
Десять лет прошло, и снова —
Я среди знакомых мест:
Тот же лес вокруг суровый
И молчание окрест.
Торопливо ключ бормочет,
Ускользающий от глаз,
Будто он напомнить хочет
Нашу встречу в прошлый раз.
Я, осматриваясь, вижу:
Над болотного водой
Просоленный берег лижет
Бык с косматой бородой.
Я глазам своим не верю
(Наяву мне снится сон!),
Я иду навстречу зверю —
Зубр! Конечно, это он.
И, темнея в травах, рядом,
Грудой грузных гладких глыб,
Отдыхает зубров стадо,
Как косяк гигантских рыб.
Словно черные дельфины
Или зверь морской иной,
Подняли горбами спины
Над травой, как над волной.
Крик и грохот барабана
Вдруг с опушки донеслись,
По разбуженным полянам
Эхом скатываясь вниз.
Будто кто там в бубен щелкал,
Бил, как дятел, в полый ствол.