Избранное - [269]

Кто он — наш Владимир Ильич Ленин? Зодчий! Теперь это для меня ясно. Достаточно взглянуть на его крутой, устремленный вперед выпуклый лоб, на жесты, которыми он приказывает: так, так и так! Величайший в мировой истории зодчий. Я безуспешно ищу историческую аналогию, нахожу образ, лишь отдаленно похожий на него, — Павел из Тарса, святой Павел{295}, который с той же обращенной в незыблемый закон страстью, с той же строгой последовательностью гениального строителя созидал царство, где властителем должен был стать не он, а мертвый из Назарета{296}. Иисус — вот правда и жизнь. Сегодня, две тысячи лет спустя, правда и жизнь — это Карл Маркс. Ленин не знал его лично, как не знал своего учителя и Павел. Может быть, именно поэтому, или также и поэтому, не отвлекаемые воспоминаниями и не выводимые из равновесия чувством к человеку, они могли полностью отдаться его идее. Карл Маркс для Ленина — архитектор. Карл Маркс! Его портрет висит в жилище каждого русского коммуниста, его бюст можно найти в любом общественном здании Страны Советов. С его лозунгом: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» — вы здесь встретитесь всюду, куда только ни обратите взгляд: на плакатах, в газетах, над заголовком всякого отпечатанного в типографии листка бумаги, на эмблемах и лентах, на рубле. Вот тот человек, в чьей увенчанной львиной гривой голове родился титанический план перестройки мира. «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его»{297}, — сказал он однажды. И у великого архитектора много последователей и почитателей.

А когда-то это была кучка людей с взлохмаченными волосами, несколько нервными жестами и глазами, устремленными в будущее, людей, прошедших через тюрьмы России, Сибирь и эмиграцию, проведших годы в мансардах пролетарских кварталов европейских метрополий, людей из другого мира, которых буржуазия считала преступниками, умалишенными, в лучшем случае — заслуживающими сожаления маньяками. Стоило одному из них где-либо обосноваться, как он тотчас вынимал план задуманного Марксом города, склонялся над его основными штрихами и погружался в мечты и размышления. А если им удавалось сойтись где-нибудь группой, они говорили, рассуждали, спорили, становились друзьями или смертельными врагами во имя этого плана и, что бы ни происходило на свете, следили за всем с настороженным вниманием, стремясь обнаружить, способствует или мешает это их будущему творению. Проходили годы, менялась политическая ситуация, таких людей бывало больше и бывало меньше, а иногда их вовсе насчитывались единицы, но Владимир Ильич Ульянов с ранней молодости был среди них всегда. Ульянов — пролетарий и вечный изгнанник. Его революционный псевдоним — Ленин.

«Что вы делаете? — сказал им как-то венский социал-демократ Виктор Адлер{298}, глядя на них сквозь очки своими добрыми глазами. — Ведь так вы из тюрьмы никогда не выберетесь и пролетариату пользы не принесете!» Старый Виктор Адлер был неправ. В январе 1912 года в Праге состоялся съезд левых русских социал-демократов{299}. Заседания затягивались до утра, а из помещения в пражском партийном доме, предоставленного съезду, по ночам доносился гул жаркого спора, выкрики. Чешские социал-демократы, снисходительно улыбаясь, пожимали плечами: ведь сами-то они в это время вели с правительством Штюргка{300} переговоры о новом законодательстве для государственных служащих! Но Ленин не унывал. «Не хныкать и не терять голову!» — говорил он всегда. Владимир Ильич чувствовал себя уверенно и ни разу не изведал колебаний. Он знал, к чему стремится и что принесет завтрашний день. Теперь, когда многое свершилось, его способность исторического предвидения поражает. Имеются свидетельства того, как он на годы вперед предсказывал ход событий, так что большевики шутили: «Голосуй с Лениным, никогда не ошибешься!»

Еще в 1901 году на страницах «Искры» Ленин развернул свою позитивную программу. Он пишет статью, явившуюся первым наброском знаменитой книги «Что делать?». Эта книга стала «Капиталом» будущего большевизма. В ней Владимир Ильич четко, без каких бы то ни было оговорок сформулировал требование вооруженного пролетарского восстания. Он разрабатывает и тактику революции. В своей основе она здесь та же, что и в знаменитых тезисах 1917 года.

Наступает 1905 год. Поп Гапон собирает вокруг себя огромные толпы простого люда, и со святыми образами они идут к царскому дворцу, чтобы просить царя об избавлении от нищеты и голода. Самодержец не принял депутацию рабочих и ответил так, как государи отвечают на все народные движения: он выслал против безоружных людей войска и казаков. Раздались ружейные залпы, засверкали казачьи клинки, полилась кровь. Мостовая перед дворцом покрылась трупами. Ленин, не медля ни минуты, спешит из-за границы на родину и через Швецию и Финляндию приезжает в Петроград. Он встает во главе революционного движения, организует рабочие боевые группы, пропагандирует большевизм и в нелегальных газетах «Новая жизнь»{301} и «Свобода»{302} призывает пролетариат к вооруженному восстанию. Владимир Ильич агитирует в Москве, В Таммерсфорсе (Финляндия) он руководит конференцией большевистской партии. Но революционный подъем, несмотря на все старания коммунистов, остановился на полпути. Все дальнейшие их усилия оказались тщетными. Ленин вынужден снова уехать за границу.