Избранное - [58]

В записке его, составленной в Клинцах во время отпуска, есть такие строчки:

«…Попадая во враждебную среду, разведчик обязан уметь приспособиться к ней. Но это совсем не значит, что он должен ежеминутно на людях проявлять верноподданнические чувства строю, против которого работает. Это может вызвать подозрение. Психологически безопасней слегка пожурить тех же немцев в присутствии официальных лиц. Разумеется, тут нельзя перебрать. И ни в коем случае не затрагивать персону фюрера. Просто нужно вести себя независимо, смело. Как если бы тебе нечего было опасаться. В Междуречье нами был завербован староста, умный дед. С ним мы имели постоянную связь, он укрывал в своей хате наших людей. Этот староста крыл немцев в присутствии коменданта. Тот только смеялся: мол, русский — открытая душа. Когда я работал под легендой вербовщика рабочей силы в Германии, я тоже старался вести себя смелей, порой даже бравировал. Но, повторяю, все в меру».

В Белоруссии Ким, очевидно, с успехом пользовался этим методом обратной реакции. Скорей всего, тем он и пленил помещика, а затем — фигуру более нужную, контрразведчика майора Тойбеля. Все это лишь догадки, однако достоверно известно, что познакомиться с Тойбелем Киму помог именно помещик.

Один из белорусских партизан вспоминает, что видел Кима в модной тогда, богатой одежде. Но он не помнит даты. Считает, что это относится к февралю — марту 1944 года. Как раз в это время Ким работал с помещиком и Тойбелем. И спустя три недели после получения задания — выследить действия абвера — в Москву направляется такое донесение:

«Ваши данные подтвердились. Созданы две боевые единицы. «Вега» — командует лейтенант Ронин, занимается переброской в нашу страну небольших групп шпионов под видом партизан. Люди Ронина прошли школу разведки. И «Арбертруно» — командует обер-лейтенант Вальтер. Эта группа занимается контрразведкой в прифронтовой полосе с задачей выслеживания наших разведчиков. Координирует действия обеих групп майор Тойбель. Веду наблюдение. Новый».

А потом Белов получил вторую радиограмму:

«Вальтер с отрядом направлен на правый берег реки Припять. Людей Ронина ждите течение суток самолетом. Координаты Х-1201, У-84342. Новый».

Эти две радиограммы — все, что осталось от борьбы Кима с абвером, — борьбы, в которой победил он. Засланные к нам шпионы были своевременно схвачены. А вот как удалось Киму провести это сложнейшее дело, сказать трудно. Ким, Тиссовский и Клара унесли тайну в могилу.

Но все-таки есть одна нить: однажды, вернувшись из Бреста в свою резиденцию, Ким, как рассказывают партизаны, просил найти среди местных жителей финансового работника, знакомого с международными валютными операциями. Такой человек был будто бы найден, хотя имени его установить не удалось. Вероятнее всего, Киму нужна была консультация по поводу порядка перевода капиталов в швейцарский банк, — именно этим были озабочены гитлеровцы накануне своего разгрома. И Тойбель опасался искать советчиков среди собственного окружения: система взаимной слежки действовала в гитлеровской армии по-прежнему безотказно. Но провести мягкий зондаж в шутливой беседе с новым русским знакомым, который, очевидно, тем же озабочен, — на это Тойбель вполне мог пойти. Там, где взаимный финансовый интерес, тайн уже не существует.

Конечно, это только предположение. Дальнейшие действия Кима проступают уже более отчетливо. Он возвращается к своей будничной работе — сбору разведданных.

В отделе, курирующем группу Кима, видимо, сменился шеф. Новый начальник предостерегает:

«Прибегайте к диверсиям только для получения разведданных».

Ким молчит.

Очевидно, новый шеф совсем мало знает Кима как разведчика и дает ему еще один совет: «Вооружайтесь за счет противника». На сей раз Ким ответил тактично, но не без скрытого сарказма:

«18.3.44. Спецэшелон взорван не ради диверсии, а ради языка. Захватили двух. Вооружаться за счет противника — спасибо, что подсказали. Стараемся. От вас мы получили сорок автоматов, а вооружено автоматами у нас до восьмидесяти человек. Новый, Смирная».

В другом случае диалог Кима носит характер упрека. Повод был такой: в конце февраля 1944 года у радиста Уколова, работавшего там же, в Белоруссии, случилась неполадка во время сеанса, и он получил замечание из Москвы. И вот Ким вступается за своего радиста:

«23.2.44. Ваш узел принимает плохо. Вы предупредили Левого о дисциплине. Это ваше право. Но Левый работает на снегу. Сейчас сильные морозы. Он замерзает, а вашего узла все нет. И в то же время ваша Нина открытым текстом передает приветы нашим радисткам Ире и Кларе, а Левого принять почему-то не может. За приветы спасибо. Но прошу принять меры и проследить за работой узла».

Очевидно, Ким не очень-то соблюдал субординацию и мог говорить с генералом Беловым довольно прямо и резко, когда это требовалось, а генерал Белов был, по-видимому, умный человек и понимал, чего стоит резидент, который дает такие точные разработки:

«14.2.44. Белову. Вокруг Барановичей строятся окопы в три-четыре ряда с проволочными заграждениями. В самом городе на улице Годуна за домом № 99 скрыт дот и установлено два тяжелых орудия, которые тоже не видны с улицы. На протяжении примерно тысячи метров от центральной радиостанции на юг построено еще три дота. В Барановичах расположены следующие объекты: 1 — на ул. Приволжской, 92 — комендатура полиции, 2 — на ул. Сабельной, 44 — высшее артиллерийское командование, 3 — на северной окраине города — взлетная площадка, дорожка бетонированная. На площадке 400 самолетов плюс-минус 5 штук. Вокруг площадки идут окопы в два-три ряда и проволочное заграждение под током. Новый, Смирная».