Избранное - [26]

1971

Водопад Кивач

Он то и дело гонит бревна,

Их многотонно перебрав,

Остервенело и любовно

Осуществляет лесосплав.

Он со времен палеолита

Бежит по этим скалам вскачь,

Неистовый и знаменитый

Волшебный водопад Кивач.

Так, низвергаясь ошалело,

Он по душевной простоте

Наполовину служит делу,

Наполовину — красоте.

Так и поэт, который смело

Своей доверился мечте,

Наполовину служит делу,

Наполовину — красоте.

Так и поэт, веселый автор,

Слова чеканя и граня,

Творит свои стихи для завтра

И для сегодняшнего дня.

1971

Священные деревья

Я не вижу в этом суеверья,

В том, что есть священные деревья,

В том, что окружают их оградами,

В том, что награждают их наградами:

Лоскуточком, разноцветной лентой

Иль разменной медною монетой.

Я не вижу в этом суеверья, —

Хороши священные деревья:

Отличаются завидным ростом,

Атлетическим телосложеньем,

Красотою или благородством

И лица необщим выраженьем.

Очень хорошо, что их не рубят,

Очень хорошо, что их не губят,

Потому что уважают, любят,

Украшают, всячески голубят.

Я не вижу в этом суеверья,

В том, что есть священные деревья,

Так священны дивная природа

И святая собственность народа!

1972

Ландыши

Ландыши — фарфоровые чашечки —

Хороши в лесу,

Где поют приветливые пташечки,

Пчелы пьют росу.

Веет ароматами от ландышей

В зной перед грозой,

И гордятся ландыши взаправдашней

Красотой лесной.

Ну, а ежели поставить в вазочку

Ландышей букет,

На ночь вам они лесную сказочку

Не расскажут, нет!

А когда вольется пробуждение

В утренний прибой,

Вы почувствуете от растения

Головную боль.

Словно накануне вы какого-то

Выпили ерша…

Любит лес дремучий, а не комнату

Ландыша душа!

1972

Олёкминская уха

Олёкма — чистота прозрачных вод,

Где рыбка завсегда плывет, живет.

Олёкма — высота таежных скал,

На водопой сюда изюбр скакал.

Олёкма — плес и резвая струя,

Сто тридцать верст — ни одного жилья.

Олёкма. Вот раздолье рыбакам,

Таким, как Петр, Егор и Африкан.

Им надо сеть тянуть, а я могу

Разжечь костер на сонном берегу.

Собрал я сор, бересту и плавник —

Взыграл костер, велик и огнелик.

Костер, светлей гори и полыхай, —

Кипит в ведре рыбацкая уха.

Знаток ухи, хлебать ее берусь:

В ней с привкусом тайги Олёкмы вкус!

1972

Песня трубача (Из кинофильма «Романс о влюбленных»)

Пришло извещенье о смерти,

               =о смерти,

               =о смерти,

Не верьте, сначала проверьте,

               =проверьте,

               =проверьте!

Известие это не то, нет,

         ==не то, нет,

         ==не то, нет!

Морская пехота не тонет,

            =не тонет,

            =не тонет!

Пропал твой товарищ.

Ты знаешь!

Скорбишь и страдаешь.

А может быть, зря унываешь?

А может быть, жив твой товарищ?

Печальное слово не то, нет,

            ==не то, нет,

            ==не то, нет!

Морская пехота не тонет,

            =не тонет,

            =не тонет!

Погиб твой любимый,

         любимый,

         любимый,

Для счастья необходимый.

А может быть, слух это мнимый?

А может, все это не то, нет:

Любимого не хоронят!..

Морская пехота не тонет,

            =не тонет,

            =не тонет!

1973

Песня разлуки (Из кинофильма «Романс о влюбленных»)

Печальной будет эта песня

О том, как птицы прилетали,

А в них охотники стреляли

И убивали птиц небесных.

А птицы падали на землю

И умирали в час печали,

А в них охотники стреляли

Для развлеченья и веселья.

А птицы знали-понимали,

Что означает каждый выстрел,

Но неизменно прилетали

К родной тайге у речки быстрой.

И не могли не возвратиться

К родимой северной округе,

И песню горестной разлуки

Весной веселой пели птицы.

А в них охотники стреляли

И попадали в птиц, не целясь.

И песню скорби и печали

Весной веселой птицы пели.

1973

Доброта

За добротой побрел в леса,

Туда, где благодушны воды,

Радушны лиственные своды,

Разумны птичьи голоса.

Хранила доброта свой след

На всех деревьях, листьях, травах,

На ручейковых переправах

И на легендах давних лет.

Не для тщеславной чепухи,

Не ради позы или жеста

Она должна войти в стихи

И сообщить им совершенство!

1974

Хохлома

Ольге Павловне Лушиной

Стоит студеная зима,

Снежинки крутит буйный ветер,

А солнечная Хохлома

Напоминает нам о лете.

Грустят деревья и дома,

Невесел минусовый градус,

Но сохраняет Хохлома

В рюмашках, в ложках, в плошках

Радость!

Ладья. Цветущий хвост — корма,

Нос — петушиная головка.

Плывет по лету Хохлома,

Расписанная очень ловко.

Бочонок солнечен весьма,

На нем цветы и земляника —

Семеновская Хохлома

Вся золотисто-краснолика.

В тарелочках — не полутьма,

Не сумрак в вазах и солонках, —

Напоминает Хохлома

Родную, милую сторонку,

Где рощи словно терема,

Где резвый Керженец струится…

Как солнце в небе, Хохлома

Ясна, чиста и круглолица!

1974

«У нас так любят переименовывать…»

У нас так любят переименовывать

Скоропостижно и неосторожно…

Но старое название от нового

Здесь отличить, пожалуй, невозможно…

Святые горы — Пушкинские горы!..

Холмы, равнины, и леса густые,

И голубая Сороть, и озера,

Коль Пушкинские, то вдвойне Святые!

1975

«Пушкин, как никто, умел смеяться…»

Пушкин, как никто, умел смеяться,

Обличать, скорбеть и ликовать.

Пушкин права не имел стреляться:

Собственною жизнью рисковать!

У поэта правды и свободы

Каждая волшебная строка

Для него звучала только годы,

А для нас она звучит века!

1975

Роман-Кош

Есть в Крыму вершина Роман-Кош,

На нее ведут дороги-петли.