Избранник тёмного бога - [14]

Большая численность негров сыграла с ними злую шутку — толкаясь и мешая друг другу, они были удобной целью для ванирского оружия. Мечи и секиры ваниров поднимались и опускались, врубаясь в полуголые тела негров, вспарывая им животы, отсекая конечности. В строй каноэ вламывались другие драккары и новые воины сходились в жестокой схватке с черными пиратами. В покрасневшей от крови воде мелькали черные плавники — акулы спешили на кровавый пир.

Ульф был на драккаре, прикрывавшим суда с женщинами и детьми. С десяток вражеских каноэ все — таки обошли флот Сигериха и попытались атаковать с флангов. Негры запрыгивали на драккар, вступая в ожесточенную схватку с белыми воинами. Ульфу попался настоящий гигант — выше его на две головы, с могучими мускулами. Черную кожу покрывали замысловатые татуировки. В руке негр держал короткий меч. Противники обменялись первыми ударами, и Ульф понял, что ему будет нелегко — чернокожий был намного сильнее. Лезвия мечей скрещивались, высекая искры, каждый удар отдавался мучительной болью в плече ванира, постепенно отступавшего к левому борту. Вот особо сильный удар поверг Ульфа на дно драккара и негр уже занес меч, намереваясь пронзить парня. Но торжествующий крик его перешел в крик боли, негр ухватился за бок, потерял равновесие на качающемся на волнах драккаре и полетел за борт. Вода взбурлила кровавым буруном, в котором мелькнул акулий плавник.

— Ни на миг нельзя оставить, — оскалилась Фрейдис, слизывая кровь с меча.

Сигерих наконец прорвался к вождю пиратов — ванир опознал его по особо большим перьям и визгливым крикам которым он отдавал команды. Мбуру тоже стремился вцепиться в горло рыжему демону, погубившему его воинство. Раз за разом скрещивались клинки, но ни один из ударов пока не достигал цели — столкнулись достойные противники. Мбуру атаковал, хохоча как безумный и выкрикивая проклятия, он сыпал ударами, наседая на ванира, наносящего скупые удары. Улучшив момент, когда враг раскрылся, Сигерих совершил один стреимтельный выпад — так могла ударить атакующая кобра. Ударил и тут же отступил, прикрывшись щитом. Негр согнулся, стараясь удержать вываливающиеся из страшной раны внутренности, и повалился за борт.

Смерть вождя деморализовала черных, мигом утративших боевой запал. И без того неравный бой превратился в резню. Некоторые каноэ попытались удрать, но драккары, подгоняемые попутным ветром легко догоняли их. Вскоре все было кончено.

Сигерих тяжело сел на дно драккара, помотал головой, прогоняя горячку боя. Неимоверная усталость разом охватила его могучее тело.

— Эй, вождь! — окликнул его Вульферед. Руки и ноги ванира были покрыты множеством порезов, широкий шрам тянулся и через скулу. — Посмотри туда, — он показал на берег.

Сигерих поднял голову и увидел, как от черного города движется узкая галера, с высоким черным парусом. Два ряда весел ритмично погружались в воду. Сигерих узнал судно — ему приходилось видеть подобные галеры на Стиксе.

— Похоже нас хотят поблагодарить за спасение города, — усмехнулся он. — Или добить победителя. Будь осторожен старый волк.

Вульфред кивнул, не отрывая тяжелого взгляда от приближающегося судна. Что-то подсказывало вождю хелгов, что их злоключения в этих краях только начинаются.

Меж тем галера подплывала все ближе. Вскоре можно было разглядеть и гребцов на веслах и трех человек, стоящих на палубе. Сигерих прищурился — слева стоял высокий человек в доспехах, похожих на те, что ванир видел у стражников в стигийских городах. Однако здесь латы были начищены до блеска, а шлем блестел позолотой. Тем не менее доспех не выглядел декоративным — так же как и висевший у бедра меч в кожаных ножнах. Ванир решил, что это начальник городской стражи.

Слева стоял высокий худой человек в черной рясе, с откинутым на спину капюшоном. Наголо обритой головой и худым лицом аскета, он напомнил Сигериху священнослужителя. А, взглянув на золотых змей вышитых на воротнике и манжетах одеяния, Сигерих понял и какому богу служит этот жрец. Худой стигиец тоже внимательно смотрел на Сигериха особенно на шрам, опоясывавший его ладонь. Тонкеи губы дрогнули, жрец словно пытался что-то сказать, но вовремя осекся, опасливо взглянув на невысокого грузного мужчину стоявшего по центру.

Судя по всему, он и был тут главным — об этом говорил и расшитые золотом и серебром одеяния и перстни с драгоценными камнями и надменный вид, с которым он поглядывал на своих спутников. Узкий разрез глаз, слегка желтоватая кожа и жиденькая бородка выдавали в толстяке примесь восточной крови. Что впрочем, было обычно для высшей стигийской знати, за последние полтора века изрядно смешавшейся с гирканцами.

Он же и обратился к ванирам: сначала на своем языке, потом, видя, что его не понимают, перешел на гирканский.

— Я приветствую вас доблестные воины Севера! — воскликнул толстяк. — Вы спасали Кеми от разрушения и позора. Сам Сет и Асури и все боги направили ваши корабли в эти воды. И я и доблестный Сенмут, — он кивнул в сторону начальника стражи, — и мудрейший Нут, — Сокар, — он повернулся к жрецу, — и все горожане безмерно признательны вам всем за…