Избранница грозы - [34]

– Предложи мне что-нибудь, Деллин. Или я сам назову цену.

– Предложить?

Я отвела руку назад, ощупывая стол.

– Я могу быть очень щедрым, если…

Он не договорил. Толпа в едином порыве ахнула, когда я схватила со стола стакан с апельсиновым соком и медленно вылила его прямо на белобрысую макушку гада. Непередаваемое наслаждение – смотреть, как на белоснежную рубашку стекают струи липкой сладкой жидкости. Как офигевший Бастиан смотрит на меня, как замерли все вокруг.

Через несколько секунд парень очнулся. Мне бы смыться прежде, чем он начнет лютовать, но не бросать же Эйгена? Бедняга еще и за меня пострадает.

Бастиан перехватил меня за запястье, сжав с такой силой, что я не удержала стакан в руках. Вместе со звоном стекла по столовой пронесся громовой голос Кеймана:

– Разойтись! Что тут происходит?!

Магистр Крост мрачно посмотрел на нас с Бастианом, затем перевел взгляд на Эйгена и закатил глаза.

– Разойтись, я сказал, хватит глазеть, вы маги, а не деревенское быдло, которому только зрелищ подавай! Каждый, кого не будет за своим столом через минуту, будет наказан! Тарли, Надин – освободите адепта Рояла. А вы…

Он смерил нас не предвещающим ничего хорошего взглядом.

– В мой кабинет! Оба! Немедленно!

Бастиан нехотя выпустил меня, но всем своим видом дал понять, что это еще не конец. Он первый двинулся к выходу, я слегка замешкалась.

– Что-то не понятно? – почти ласково спросил Кейман.

– А где ваш кабинет? – шепотом поинтересовалась я.

В преподавательское крыло запрещалось заходить адептам, и это было чертовски правильное решение. За два дня в школе я уже поняла, что недоученные маги способны разгромить все, до чего дотянутся. И так как школу громить худо-бедно запрещали законы королевства и устав, то мы громили друг друга.

Во всяком случае, я бы точно не отказалась попортить Бастиану физиономию, вот только он сейчас был наверняка липкий и противный. Зато пах хорошо: кофе с апельсином и корицей. С учетом того, что я так и не поужинала, к концу пути до кабинета Кеймана моя ненависть почти сменилась гастрономическим интересом.

Ничего особенного в крыле преподавателей не было, только таблички на дверях сообщали, кто хозяин того или иного кабинета. Наверное, где-то этажом выше располагались и жилые комнаты и, может, столовая – с нами-то магистры не ели.

Кейман пропустил нас с ди Файром вперед. Парень вальяжно расселся в глубоком кресле напротив стола, мне достался стул, который Кейман почти заботливо придвинул к креслу. Обманчивая вежливость наводила на грустные мысли. Будут бить. Возможно, по почкам.

– Ну? И кто соблаговолит мне объяснить, что за цирк произошел в столовой?

Я угрюмо (и виновато, тут уж не попишешь) молчала. А вот наше огненное величество будто был в своем праве. Лениво пожал плечами и бросил небрежно:

– Понятия не имею.

Кто из них крепче – Кейман или Бастиан, я еще не решила.

– Вот как? – Крост притворился, будто удивился. – А мне показалось, вы привязали адепта Рояла к колонне и ввязались в драку с адепткой Шторм.

– Вам показалось.

– Как жаль, – расплылся в хищной улыбке магистр. – Как жаль, что у меня такой отвратительный характер. Видите ли, ди Файр, когда мне что-то кажется, я начинаю злиться и раздавать направо и налево наказания. Боюсь, сегодня вы – безвинно пострадавший от моего произвола.

– Вам придется найти доказательства, магистр. Нельзя просто взять и наказать главу Дома Огня. Я думал, у нас с вами договор.

– Вот это да, вы подумали? Ди Файр, что с вами, впервые за три года вы воспользовались головой не только для того, чтобы в нее пить? Пожалуй, выпишу вам грамоту.

Кейман действительно достал что-то из папки на столе и размашистым почерком написал.

– Думаю, что делать с этим, вы знаете. Отдайте магистру Симону. Он подберет для вас наказание. И рекомендую повторить свой подвиг на бис и еще разок подумать. Можно о государстве, а можно о том, что не все двери открываются перед главой Дома Огня. В моей школе их не так уж много. Свободны.

Бастиан не двинулся с места.

– Что-то еще?

– Эта… – Он бросил на меня раздраженный взгляд. – Облила меня соком. Я или требую наказания, или подам иск к городскому судье.

Я затаила дыхание, не зная, чего пугаться больше: наказания или суда. Не знаю, как здесь обстоят дела с гражданскими исками, но уже представляю эту картину: гражданин ди Файр обвиняет гражданку Шторм в том, что она ему рубашечку соком испортила. Хотя кто их знает? Может, к словам главного по пожарной части прислушаются внимательнее и мне все же прилетит?

– Как пожелаете, – сказал Кейман.

Быстро начеркал что-то на таком же бланке и протянул мне.

– За что?! – не выдержала я. – За то, что хотела помочь человеку в беде?

– За то, что ведетесь на провокации и не умеете решать конфликты в рамках устава, – отрезал Кейман. – В следующий раз не занимайтесь самодеятельностью. Ди Файр, вы свободны. Шторм, к вам у меня несколько вопросов по поводу табеля успеваемости.

Хмыкнув напоследок, Бастиан удалился. Я обиженно дулась и смотрела куда угодно, но не на Кеймана. Но подозреваю, что ему самому от этого было ни жарко, ни холодно.

– Мне следует беспокоиться по поводу того, что магистр Ванджерия отозвалась о тебе как о совершенно не способной к обучению адептке?