Избранница Фортуны - [3]

Мэгги уловила виноватую нотку и прищурилась.

– Не мог или не хотел? Если ты по-настоящему любишь ее и захотел бы полной откровенности, я бы поняла и простила – ты это знаешь. Или ты, не открывая тайну нашего брака, таким образом проверял глубину ее любви? – Финн опустил глаза, и Мэгги догадалась, что права. Все ее симпатии были на стороне Лори. – Значит, теперь, убедившись, что можешь на нее положиться, ты решил в награду выдать остальную правду. Это гадко, Финн!

Он пожал плечами и спокойно ответил:

– Может быть, но ей, так же как мне, нужно было узнать, достаточно ли она верит в меня. Нам предстоит еще столько трудностей, что без взаимного доверия не стоит и начинать. Когда все выйдет наружу, поднимется такой шум… наши семьи и ее отец ринутся в бой. Иногда единственное, на что можно положиться, так это на любовь и доверие…

– И на мои тоже, – мягко добавила Мэгги, и Финн облегченно улыбнулся.

– Она действительно очень юная, Мэгги, из-за этого я и сомневался сначала. Но сердце и голова у нее женские. Она не хочет никому делать больно, но хочет стать моей женой. Я знаю, что не заслуживаю ее после той жизни, которую вел; но у меня не хватит благородства отказаться от нее. И не откажусь, что бы ни сделал Ник Фортуна.

– А сделать он может много, – вздохнула Мэгги. Биографические сведения о Никласе Фортуне, безжалостном пирате бизнеса, были очень скудными. Он избегал славы как чумы, но известность беспощадно преследовала его благодаря вкладу Фортуны в «рационализацию» новозеландской экономики, который он внес, захватив контрольные пакеты акций множества убыточных компаний. Часть этих компаний была впоследствии обчищена и перестроена, а остальные – только обчищены и сброшены со счетов. Так или иначе, Мэгги знала, что он англичанин, что некогда занимался боксом и был женат, что лет двенадцать назад эмигрировал в Новую Зеландию и быстро сделал себе состояние на фондовой бирже, которое с тех пор превратил в несколько состояний, включая фигурально и буквально выражаясь – бриллиант его короны: эксклюзивное дело по производству и продаже бриллиантов, названное просто «Фортуна». Все свободное от делания денег время он посвящал ревностному пестованию дочери.

Мало кому удавалось сфотографировать Лори Фортуну, а из того немногого, что Мэгги приходилось слышать, складывался образ милой, послушной папиной дочки, которую готовили для брака с какой-нибудь общественной и финансовой знаменитостью, дабы будущий муж продолжал лелеять ее в такой же уютной роскоши, которую сейчас обеспечивает отец. Вовсе не такого сорта девушку или женщину ожидала Мэгги увидеть возлюбленной Финна. Ей вдруг очень захотелось увидеть его избранницу собственными глазами.

– Через пару месяцев ей будет восемнадцать, – рассуждал Финн, – и тогда нам не понадобится разрешение Фортуны.

– А его благословение? Будет ли Лори счастлива без него? Из того, что я слышала, создается впечатление, что они очень близки…

– Я знаю. – Самоуверенности Финна как не бывало. – Она говорит, что ей это не важно, что она любит меня, но хватит ли одной любви? – Он тихо простонал. – Должно хватить! – Порывисто вскочив, Финн обогнул стол. – Ты поможешь мне, Мэгги? – Это было скорее требование, чем просьба – все давно между ними решено, и Финн знал, что Мэгги не откажет, коли надежда на счастье улыбнулась ему. – Я помню наш договор, но развестись сейчас – значит раскрыть все карты. Черт, почему я должен был встретить ее именно сейчас?

– Можно придерживаться первоначального плана…

– Аннулирование брака? – Финн покачал головой. – Чтобы снова разгорелась вендетта? Думаю, мы можем…

– Финн, почему бы не продолжить этот разговор вместе с Лори? Так будет честнее – ведь это касается и ее будущего. Когда я могу познакомиться с ней?

– Что, если этим вечером?

– У вас свидание сегодня? – Неужели им в самом деле удается так легко видеться? – Я думала, что ее всюду сопровождает телохранитель, дуэнья или кто-нибудь в этом роде.

– Почти всюду, – усмехнулся Финн, и его глаза осветились нежностью, что заставило Мэгги почувствовать странную пустоту внутри. Финн был ее лучшим другом. За пять лет брака она успела познакомиться со многими его любовницами, некоторые ей даже нравились, и никогда еще у нее не было такого чувства, что на этом пиру она совсем чужая. – Но как раз сегодня вечером мы можем провернуть знакомство совершенно невинным образом, – продолжал Финн. Фортуна устраивает показ драгоценностей с коктейлем «У Саши», и Лори будет там…

Мэгги знала этот ресторан с ночным клубом, они оба были его завсегдатаями.

– И ее отец, конечно, тоже, – скептически добавила она.

– Ну, от него-то все равно никуда не деться. В конце концов, он тоже знает, кто я такой. По крайней мере не примет меня за искателя фортуны…

Мэгги хихикнула, и Финн нахмурился.

– Дорогой, я не виновата, что эта фамилия так чревата каламбурами.

– Только не пытайся каламбурить при Нике Фортуне: не думаю, что у него есть чувство юмора.

– Особенно когда дело касается дочери, – согласилась Мэгги.

– Черт возьми, Мэгги, почему я должен смотреть на него снизу вверх? Я происхожу из хорошей семьи, молод, не менее богат, чем Лори, да и старине Нику по этой части вряд ли уступлю; я здоров, меня уважают как бизнесмена…