Избранница Демона - [24]

– При-и-ишла-а-а, – раздалось сразу со всех сторон шипение.

Мое сердце заколотилось в бешеном ритме, ноги свело, и я чуть не осела на землю, но вовремя подставленная рука не позволила сделать это.

– Пошли вон, гады! – старческий голос будто выскользнул из темноты, а потом показалась и сама старуха.

– Бабуля?! – удивленно и растерянно произнесла я, вглядываясь в ее прозрачное лицо.

– А что, не признала, что ли, внуча? – беззубо улыбнулась бабуля и потянула меня в сторону.

– Куда ты, ба? – запротестовала я, но старуха, к моему удивлению, оказалась сильнее, и мое сопротивление никак не повлияло на нее.

– Вон, тама, смотри, огонек, вот нам к нему, – она махнула в сторону клюкой, которую я до этого не заметила, и я действительно увидела небольшой костерок, что с каждым шагом казался все больше и больше. – Там все и обговорим, а то эти гады ползучие ненадолго отстали.

Я заозиралась по сторонам, но увидеть мне так ничего и не удалось, а потому прибавила шагу, следуя за старушкой и стараясь не отставать.

– Ну, вот, – прошелестел где-то над ухом старческий голос.

Я, видимо, о чем-то задумалась, потому что от неожиданности даже подпрыгнула на месте.

– Пришли.

Не успела я и рта открыть, чтобы обвинить старушку во лжи, как перед нами разгорелся самый что ни на есть настоящий костер. Я обернулась по сторонам. Низенькая лавочка стояла чуть подальше от огня, отделенная от него столом, на котором ворохом были набросаны пучки трав. С другой стороны стола стоял стул с высокой спинкой, потрепанный временем – лак в некоторых местах уже слез.

– Чего озираешься? – вдруг повернувшись ко мне, спросила старуха. – Садись. Говорить буду.

Я почувствовала что-то неладное, не понравился мне тон бабули. Что это она мне хочет рассказать?

– По глазам твоим вижу, боишься ты.

Я кивнула в ответ, а рот старушки искривила ухмылка, отчего во рту показались пустоты от выпавших зубов.

– Что, так и не признала во мне бабку, Лера?

Я отрицательно помотала головой.

– Ну, и правильно, – вдруг приосанилась старуха, выпрямив спину, и прямо на глазах стала на десяток лет моложе. – Бабка твоя, Агафья, в другом уже мире, не сыскать ее здесь, средь человеческих снов.

«Что за бред», – подумала я про себя.

– Но она очень просила меня присмотреть за тобой, подруга я ее по ремеслу ведовскому, так что не бойся меня, а иначе разговора не получится.

Сзади послышалось шипение. Бабуля, схватив поленце, бросила в ту сторону, и я на автомате проследила за полетом деревяшки, но тут же отвела глаза, потому что огонь выхватил из темноты хвостатое чудовище.

– Не смотри туда! – крикнула старуха. – А то проснешься от испуга, а мне поговорить нужно, сказать тебе кое-что.

Я зажмурила глаза и подошла ближе к костру. Жара не ощущалось. Сначала мне показалось, что это странно, но вспомнив, что это вообще сон, я встала к огню совсем близко. Лучше так, чем бояться, что кто-то тебя может ухватить за спину или еще за что.

– Близко не становись, – тут же предостерегла меня старуха. – Сгоришь.

Да что же это такое! Все не так, все не этак, даже в своем сне я не могу себя чувствовать комфортно.

– Это не твой сон, детка. Это я тебя позвала сюда.

Перед моими глазами вдруг все начало расплываться, и я, расставив ноги и растопырив руки, пытаюсь удержаться на месте, чтобы не упасть на землю.

– Что это? – словно сквозь пелену слышу свой голос.

– Сейчас.

Секунда, и вот стою в доме посреди комнаты, а передо мной сидит старушка, плетет из трав венок.

– Садись, я тебе еще там сказала, – она не смотрит на меня, полностью поглощена своим занятием.

Я перелезаю через лавку и сажусь на нее, устремляю взгляд в морщинистое лицо бабульки.

– …а ты вона как начала шарахаться. Не мудрено, что тебя приметили ночные шипуны.

Я молча внимала речам старушки, не думая перебивать ее, просыпаться особо и не спешила, а вот узнать побольше обо всей этой истории очень хотелось.

– Ты же знала, что твоя бабка была ведуньей? – старуха отложила начатый венок и скользнула по мне туманным взглядом.

Я отрицательно помотала головой.

– Эх, Агафья, Агафья, не уберегла она тебя, а вот если бы рассказала сразу, что начертано тебе, может, и была бы ты осторожнее.

В моей душе толстым червем зашевелилось любопытство. Старуха, видимо, заприметила его в моих глазах.

– Ох, вы, девки, молодые да неопытные, – прокряхтела она и, опустив глаза, снова принялась вязать венок. – Зачем с оборотнем переспала? Зачем невинность ему свою отдала?

Я от удивления открыла было рот, чтобы начать уверять, что что кроме нас с Сашей этого никто не мог знать, но потом передумала, промолчала, лишь только щеки запылали румянцем.

– Ну, и он хорош, конечно, знал же, что берет, и что за этим последует, – сокрушенно покачала она головой.

– Бабуль, вот не томи, а, рассказывай уже, что там не так, и что за последствия. Что за предисловие? Так, знаешь ли, и коньки можно откинуть от стресса, – не вытерпев, насела я на старушку.

– Вот молодежь, – сплюнула та на пол и отложила венок. – Какие вы нетерпеливые и нежные все стали.

Она оперлась ладонями на стол и чуть нависла надо мной.

– Оборотень твой пошел против князя, которому ты была предназначена, знаешь это?