Из тьмы - [28]
"Да что же это такое? — в отчаянье подумала она. — Неужто во всём этом проклятом городишке не осталось ничего съедобного?"
Раздавшийся впереди резкий звук вынудил её поднять глаза. Дверь стоящего посреди дороги вдребезги разбитого "Торуса" распахнулась сама по себе с таким душераздирающим скрипом, будто машина насквозь проржавела.
"А сама ли по себе? С чего бы это ей открываться?" — с тревогой подумала Кейт, замерев.
Вместо ответа с грохотом подлетел канализационный люк, находившийся всего в ярде от девушки. Она испуганно отскочила, следя глазами за металлической крышкой, которая описала неровную дугу и оглушительно приземлилась на тротуар. Из разверстого отверстия в земле потянуло таким холодом, что у и без того замёрзшей Кейт перехватило дыхание. Она растерянно замерла посреди улицы, вовсе не горя желанием идти обратно мимо магазина, в котором творилось невесть что, но также и не ожидая ничего хорошего от новой напасти — из люка повалил синий туман, причём на сей раз он ещё и мерцал.
В доме, возле которого стояла девушка, раздались глухие удары о стену изнутри.
Подавляя готовый вырваться из горла крик, Кейт развернулась, намереваясь убежать и… столкнулась лицом к лицу с синей стеной, которой ещё секунду назад здесь не было и в помине. По ушам ударил монотонный гул. На столь резкое появление нового препятствия девушка не успела отреагировать.
Она даже не вскрикнула, исчезнув.
Едва Джон проснулся, тотчас же взглянул на часы. Было чуть больше десяти вечера.
"Слава Богу, не проспал", — потирая глаза, выдохнул он.
Стивенс находился в своей машине (а где же ещё?), стоявшей чуть в стороне от шоссе в непосредственной близости от шумного города. Он приехал сюда именно для того, чтобы поспать и тем самым скоротать несколько часов. Получилось.
Оглядевшись, он удивился. Чёрного кота не было на сиденье — ни на переднем, ни на заднем.
"Ах да, я же его отпустил перед тем, как лечь спать", — подумал Джон.
Заведя двигатель и включив обогреватель, так как за время сна салон изрядно выстудился, он отправился обратно в город для претворения задуманного в жизнь.
Чётко определённого плана у Джона не имелось, но кое-какие детали он представлял достаточно ясно. Зря, что ли, при нём были револьвер и наручники? Место для осуществления задуманного он выбрал соответствующее: пригородный промышленный район, в котором заброшенные здания отнюдь не редкость. А там, где нормальные люди редко бывают, всегда можно найти грязь. В оболочке человека, разумеется, но грязь — она всегда грязь.
"Форд" неспешно катился между заброшенными корпусами, тихонько мурлыча двигателем. Колёса подминали лежащую на потрескавшемся асфальте влажную пожелтевшую листву. Всё вокруг олицетворяло собой запустение и в то же время враждебность — без средств самообороны соваться в подобное место поздно вечером крайне неосмотрительно. Да и со "средствами" тоже, если, конечно, у вас не дробовик. Джон располагал оружием попроще, но считал, что и такого при необходимом умении должно хватить.
Долго ждать ему не пришлось. Из-за распахнутых настежь ворот старой фабрики слышался типичный "саундтрек" — рэп. Остановив машину и заглушив двигатель, Стивенс вышел наружу. Он сразу отметил, что шизофреническая "музыка" перемежалась бессмысленными фразами, произносимыми мерзкими голосами. Также мерцали блики костра.
"То, что доктор прописал", — решил Джон, даже не посмотрев во двор. Зачем? Всё и так предельно ясно.
Внезапно раздался новый звук. Протяжный, визгливый, страшный. Поначалу Стивенс принял его за вопль ребёнка или женщины, но это был крик агонизирующего животного, скорее всего, кошки. Крик, полный невыносимой боли. Он проник в душу единственного человека в округе, заставив её судорожно сжаться. Джон заглянул за угол, и его рука потянулась к оружию.
В центре двора фабрики, действительно, был разведён костёр. Рядом с ним сидел тинэйджер, которого за одну только физиономию стоило пристрелить на месте. Он держал в руке длинную палку, к которой было привязано нечто совсем маленькое и обугленное… и оно ещё шевелилось. Это был крошечный котёнок, быть может, недельного возраста или около того. У ног садиста лежал извивающийся мешок, наверняка наполненный такими же зверьками, а также крепко привязанная к ещё одной палке взрослая кошка, должно быть, мать всего выводка, которая лицезрела, как уничтожали её потомство. Чуть поодаль стояла серебристая "Тойота Супра". И без того отнюдь не семейный седан, эта "игрушка" была к тому же "укомплектована" всем "необходимым", вроде глушителя размером с влагалище шлюхи со стажем или "живописи" на кузове, изображающей непременные черепа и прочие атрибуты "крутизны". Оно и понятно — хозяин пытался компенсировать отсутствие внутренней индивидуальности этим цирком на колёсах. Может, на малолеток сие и действует, а вот у нормальных людей вызывает в лучшем случае снисходительную усмешку — дескать, чего с убогих взять? А то и презрение.
В салоне находились ещё двое, вовсю обнимавшиеся — самец и самка. Четвёртый ублюдок сидел на капоте машины и явно балдел от воспроизводимого MP3-проигрывателем отвратительного, претящего всему человеческому, шума, называть который искусством или хотя бы музыкой — всё равно, что справлять нужду в церкви во время богослужения. Обоим уродам, что попадали в поле видимости, было не более восемнадцати, да и тем, что сосались в "Тойоте", наверняка не больше.
«Тьма» — отнюдь не первый мой рассказ. И не второй, и не третий… и даже не десятый. Откровенно говоря, я не могу вспомнить точное число его предшественников, но в сознание упорно просится цифра 30. Значит, на ней и остановлюсь.И, тем не менее, я считаю «Тьму» своим первым рассказом. Причина банальна — все мои прошлые «работы» (кавычки здесь более чем уместны) были написаны мной ещё в школьном возрасте.
Неподалёку от города Гринсборо в штате Орегон словно из ниоткуда появляется одинокий дом. Кажущийся заброшенным, он на самом деле является дверью в мир, где обитают вампирши, которые в качестве своих жертв используют исключительно женщин. Проезжавшая мимо Элизабет Райдер становится их очередной добычей, но ей удаётся спастись. За помощью она обращается к Марку Сандерсу — молодому человеку, с которым познакомилась накануне. Однако очень скоро жажда крови просыпается в ней, а к Марку как раз приезжает его сестра.
Заурядным летним утром жизнь в небольшом городке Приморского края прекратилась. В одно мгновение умерли и люди, и животные, и даже насекомые. Как далеко распространилось это страшное явление? Кто или что стало ему причиной? Все ли умершие действительно мертвы?
Реальность — это то, что мы ощущаем. И как мы ощущаем — такова для нас реальность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.