Из рукописей моей матери Анастасии Николаевны Колотовой. Книга 1 - [67]

Ну что же, наука не пойдёт ему без пользы. Впредь будет знать, что надо много и добросовестно заниматься, чтобы иметь возможность учиться дальше, надо много трудиться, чтобы иметь успех.

После неудавшейся попытки поступить в ВУЗ Володя засобирался на работу в Окский заповедник. И по-прежнему не разлучался с Зиной.

«Ну, как ещё надумают ехать вместе», — беспокоилась я. — Ни работы пока определённой нет, ни места. Рано ещё им жениться».

И я старалась предупредить начало их совместной жизни.

— И чего ты всё время проводишь с Зиной? Разве обязательно быть на глазах у того, кто тебе нравится?

— Мы любим друг друга, — заявлял Володя. — Всё — равно мы будем с ней вместе.

— Ох, насмотрелась я на вашу любовь. Серёжа тоже говорил: «Любим», а что получилось? Коля вон тоже расходиться собирается. Нет, надо ещё проверить, настоящая ли это любовь. Не надо торопиться с этим.

Люди могут годами жить отдельно друг от друга, даже не видеться, а всё — равно любить, любить только одного, всю жизнь, — убеждала я сына.

— Ты про какую-то книжную любовь говоришь, такой в жизни не бывает, — возразил Володя.

— Не бывает? Да что ты знаешь о настоящей любви? — окончательно вскипела я. — Она ведь в глаза не бросается. Ты думаешь повторять друг другу «люблю», так это и есть любовь? Да знаешь ли ты, что можно ни разу не сказать «люблю» и всё-таки любить, любить всю жизнь, даже после смерти любимого оставаться верной ему. Знаешь ли ты, например, что Тамару Андрияновну уже многие сватали, а она не идёт, остаётся верной своему Иосифу Егоровичу. Такая любовь приходит не сразу, с годами. А мать твоя? Ты ни разу не задавал себе вопроса, почему я плачу, когда вижу по телевизору большое чувство? Вот подумай-ка об этом всём, а потом уж и решай, быть вам вместе или нет, чтобы потом не каяться и не расходиться. И ещё раз говорю: не торопись.

В конце августа Володя уехал на место работы. Не сразу приняли его с распростёртыми объятиями.

«В общем, вышла неразбериха, — писал он в первом своём письме. — Всё встало на свои места, когда я сходил к Поляковой. Она очень обрадовалась мне, и мы долго с ней разговаривали».

Полякова. Совершенно чужая женщина. Чем понравился ей наш сын и сможет ли он сохранить её уважение тогда, когда она ближе узнает его?

Очень захотелось узнать поподробнее об этой женщине. Пошла к Зайцевой Н. А.

— Простая, обаятельная женщина, увлечённая своей работой, — сказала о ней Нина Александровна. — Муж у неё тоже научный сотрудник. Живут вдвоём.

Ну что же, это совсем неплохо, если рядом с Володей будет работать такой увлечённый человек, да ещё и принимать в судьбе сына какое-то участие.

Итак, последний сын вылетел из родного гнезда. Как-то сложится его жизнь?

Написала ему: «Ну что же, плыви, сынок, по жизни, достойно плыви». И добавила себе: «Я сделала всё, что могла, чтобы так оно и было».

На страже закона

Одна из очень важных сторон воспитания — научить детей уважать правила социалистического общежития, уважать законы нашей страны и подчиняться им.

Я не рылась и не вытаскивала соответствующую статью в нашем законодательстве применительно к тому или иному поступку детей. Критерием правомерности их действий был постоянно задаваемый детям вопрос: «А если все так будут делать, что получится? Хорошо это для всех будет или плохо?»

Постепенно дети подводились к убеждению, что они не имеют права не только требовать, но даже и искать для себя каких-то преимуществ перед другими.

В старшем возрасте приходилось ссылаться и непосредственно на наше законодательство, одновременно доказывая его справедливость, постоянно внушая детям, что закон — это воля всего народа и воле этой должен и обязан подчиняться каждый.

Сентябрь месяц. Толя уже студент 3-го курса ИжСХИ, приехал на каникулы. Помогает отцу по хозяйству, ездит и ходит за грибами и ягодами. Очень любит рыбалку и охоту. Занятие ими считает лучшим отдыхом от учёбы. Что же, это совсем неплохо, благо для такого отдыха есть возможность: Живём недалеко от леса. Выправили ему билет, помогли купить ружьё.

Охота разрешена в пятницу, субботу, воскресенье и понедельник.

Сегодня четверг. Толя собирает рюкзак.

— Ты что, не на охоту ли собираешься? — спрашиваю его.

— На охоту.

— Но ведь сегодня только ещё четверг, а охота разрешена с пятницы, — осторожно замечаю я.

Знаю, как резко отрицательно молодежь реагирует на всякий запрет, как сильно развито в ней стремление поступать по-своему. Не раз обожглась на этом, потому и осторожничаю.

— Ну и что. В субботу и воскресенье я же не смогу идти. Ты же сама говорила, что будем копать картошку.

— Ну и что же. Это совсем не значит, что нужно самовольно заменять эти дни охоты какими-то другими днями. Это же браконьерством считается — охотиться в неположенное время.

— Ну — у, какое это браконьерство? Я же, зато, в субботу и воскресенье не пойду.

— Но порядок охоты устанавливается для всех. Он не может учитывать интересы каждого в отдельности. Если так рассуждать, как ты рассуждаешь, каждый человек найдёт себе оправдание охоты в неположенное время. Зачем тогда и определённые дни охоты устанавливать, если охотиться во все дни недели?