Из писем редакторам и авторам «Лермонтовской энциклопедии» - [7]

Шрифт
Интервал

из самых элементарных источников. Поэтому у него выпали все приводимые исследователями параллели к этому стих. (см. о них комм, к Л. в изд. «Academia», II, 181–182). Не рассмотрев критически ни источники, ни исследовательскую литературу, автор избрал первый попавшийся и с совершенным простодушием построил на нем свои рассуждения о душевном состоянии Л. в 1837 г., «подкрепляя» их текстом. Несерьезность всего этого построения станет очевидной, если принять дату «1836» как наиболее вероятную. Из самого текста стихотворения автор выбрал только нужные ему слова, благоразумно опустив ненужные. Из них удалось построить «иконный» пейзаж. Если прочитать все стихотворение, такого пейзажа не получится, т. к. не существует икон, на которых изображена пальма, колеблемая ночным ветром, или увядшая пальма, покрытая прахом, или иудеи, сплетающие ее листья. Замечательно рассуждение о тайне, проникающей все стихотворение: «все вопросы оставлены без ответа: „Поведай: набожной рукою / Кто в этот край тебя занес“…» и т. д. Стало быть, принципиально возможно было бы отвечать на эти вопросы: занес Муравьев, следа слез не храню, грустил редко и т. п. На стр. 3 утверждается, что стих. — «исповедь наедине» и «немой диалог». Как это может сочетаться — по-видимому, тайна уже не стихотворения, а статьи, которую, повторяю, с сожалением приходится признать не соответствующей самым элементарным научным требованиям.


«Тамара»

Редакция ЛиЯ сочла необходимым заменить первоначальный вариант статьи, опиравшийся на существующую литературу о балладе Л., новым, содержащим оригинальные разыскания и интерпретации. Можно признавать существующую литературу о «Тамаре» недостаточной и не раскрывающей произведение до конца, однако нужно помнить, что Энциклопедия не имеет права исправлять эти недостатки, вводя совершенно индивидуальные и иногда крайне субъективные толкования, место которым в специальных исследовательских сборниках, призванных как раз обновлять существующие точки зрения. Все это в полной мере относится к рецензируемой статье.

Автор статьи стремится вскрыть глубинные пласты замысла Л. Он устанавливает в балладе романсное и мистериальное жанровые начала. Романсное начало в «Т.» нужно доказывать; мистериальное — недоказуемо, т. к. в жанровом отношении мистерия — драматическое произведение. Трудно согласиться и с тем, что в «Т.» отождествляется природное (Терек) и человеческое (Тамара): из того, что Дарьял — теснина, а башня — тесная и что там и здесь темно, отнюдь этот вывод не следует. Между тем читатель Энциклопедии будет принимать его как вывод, принятый в литературоведении, не зная, что он — совершенно индивидуальная точка зрения. Совершенно так же, как несомненность, будет восприниматься и рассуждение на с. 35: «утра сияние» «преображает „хаос“ в „космос“ и вводит в демонич. облик Т. светлое начало». Это — совершенное недоразумение: по прямому смыслу строфы, наслаждение совершается ночью, утром «мрак и молчанье» воцаряется в башне, и в Терек выбрасывается труп, — после чего следует прощание.

Где же здесь «светлое начало» и «преображение хаоса в космос»? Между тем из этой строчки, к тому же истолкованной вне всякого контекста, делается широкий вывод о связи Л. с натурфилософией Тютчева, с «дневным и ночным» началами и т. д. и т. п. Остается непонятным, зачем Л. понадобилась натурфилософия, «с гениальной дерзостью» введенная в «романс о жестокой любви» (совершенно превратное и глубоко несправедливое истолкование великолепного произведения!). Просто для гениальной дерзости? А если есть натурфилософия, — то зачем романс о жестокой любви? Все эти вопросы возникают закономерно, т. к. целостность стих, при таком истолковании совершенно распалась, концепция его исчезла и вопрос о смысле всего происходящего даже не поставлен. Между тем смысл совершенно ясен, — и связи стих, с «Египетскими ночами» гораздо глубже, чем кажется автору. (Кстати, неприятная опечатка: «Ег. ночи» датированы 1837 — это дата публикации.) Гибель возлюбленных царицы — это вовсе не нечто «неподвластное разуму», — напротив. Они гибнут потому, что для Т. любовная страсть — единична и неповторима; ночь с ней — своего рода апофеоза любви, после которой ни ее избранник не может знать другой женщины, ни она — вторично возвратиться к нему. Это — характерная лерм. интерпретация пушкинского текста, в котором акцентирован им не «торг», а «неслыханное служение матери наслаждений» (слова Клеопатры). Все это совершенно ясно из текста, — и скорбное прощание — не мифическое «дневное начало», а необыкновенное по красоте завершение этой идеи. Здесь почти тот же ход мыслей, что и в первой новелле «1001 ночи», где царь Шахрияр казнит своих жен наутро после брачной ночи, т. к. уверен в неизбежности женской измены. Все рассуждения о натурфилософии и т. п. только затемняют прозрачную ясность лермонтовской баллады (объявленной жестоким романсом).

Совершенно неубедительно сопоставление «Т.» с «Демоном», — для него понадобилось переинтерпретировать поэму; ни при каких усилиях из нее нельзя вычитать, что Демон преобразил Тамару по своему образу и подобию. То же обстоятельство, что героиня поэмы и баллады носит одно имя, не может быть аргументом, даже если признавать, что «в антропонимическом пространстве» л-ского творчества (не очень ясно, как антропонимика может составлять пространство) имя героя «всегда несет смысловую нагрузку». Это примечание лукаво: вопрос в том: одну и ту же или нагрузку вообще? Автор не решается утверждать первого, а второе — не довод.


Еще от автора Вадим Эразмович Вацуро
«Лермонтовская энциклопедия»

Двадцать лет назад, 30 июня 1958 года, известный лермонтовед проф. Семенов обратился к группе ленинградских литературоведов с предложением создать совместно «Лермонтовскую энциклопедию» — всесторонний свод данных о биографии Лермонтова, его творчестве, эпохе, о связях его наследия с русской литературой и литературами других народов, наконец, об истории восприятия его творчества последующей литературой, наукой и искусством.Л. П. Семенов скончался, не успев принять участие в осуществлении этого обширного замысла.


Лермонтов

Творчество Михаила Юрьевича Лермонтова (1814–1841) явилось высшей точкой развития русской поэзии послепушкинского периода и открыло новые пути в эволюции русской прозы. С именем Лермонтова связывается понятие «30-е годы» — не в строго хронологическом, а в историко-литературном смысле, — период с середины 20-х до начала 40-х годов. Поражение декабрьского восстания породило глубокие изменения в общественном сознании; шла переоценка просветительской философии и социологии, основанной на рационалистических началах, — но поворот общества к новейшим течениям идеалистической и религиозной философии (Шеллинг, Гегель) нес с собой одновременно и углубление общественного самоанализа, диалектическое мышление, обостренный интерес к закономерностям исторического процесса и органическим началам народной жизни.


Отзыв на рукопись Э.Г.Герштейн «Судьба Лермонтова»

Книга Э. Г. Герштейн «Судьба Лермонтова» не нуждается в специальных рекомендациях. Это — явление советской литературоведческой классики, одна из лучших книг о Лермонтове, которые созданы в мировой науке за все время существования лермонтоведения. Каждая глава в этой книге — открытие, опирающееся на многолетние разыскания автора, причем открытие, касающееся центральных проблем социальной биографии Лермонтова.


Избранные труды

Вадим Эразмович Вацуро (1935–2000) — выдающийся историк русской литературы. В настоящее издание включены две большие работы В. Э. Вацуро — «Северные Цветы (История альманаха Дельвига — Пушкина)» и «С. Д. П.: Из истории литературного быта пушкинской поры» (история салона С. Д. Пономаревой), выходившие отдельными книгами соответственно в 1978-м и 1989 годах и с тех пор ни разу не переиздававшиеся, и статьи разных лет, также не переиздававшиеся с момента первых публикаций. Вошли работы, представляющие разные грани творчества В. Э. Вацуро: наряду с историко-литературными статьями о Пушкине, Давыдове, Дельвиге, Рылееве, Мицкевиче, Некрасове включены заметки на современные темы, в частности, очерк «М. Горбачев как феномен культуры».B. Э. Вацуро не только знал историю русской литературы почти как современник тех писателей, которых изучал, но и умел рассказать об этой истории нашим современникам так, чтобы всякий мог прочитать его труды почти как живой документ давно прошедшей эпохи.


«Камень, сглаженный потоком...»

В 1910 году французский славист Э. Дюшен выпустил в Париже обширный труд под названием «Михаил Юрьевич Лермонтов. Жизнь и творчество».В предисловии Дюшен объяснял французскому читателю, что намерен познакомить его с великим поэтом загадочной судьбы, с одним из самых блестящих представителей русского романтизма, порожденного европейским романтическим движением. Он разделил свой труд на три части: биографические сведения о Лермонтове, анализ его творчества и исследование воздействий, «влияний» на него русской и европейской культур.В этом «каталоге», вероятно, впервые было сделано наблюдение, которое заслуживает того, чтобы остановиться на нем подробнее.


С.Д.П. Из истории литературного быта пушкинской поры

О литературном быте пушкинской поры рассказывается на материале истории литературного кружка «Сословие друзей просвещения». Приводится обширная корреспонденция членов кружка: Е. А. Баратынского, А. А. Дельвига, В. И. Панаева, О. М. Сомова.


Рекомендуем почитать
Путь к Цусиме

Книга профессора Московского технического училища Петра Кондратьевича Худякова написана через полтора года после Цусимской трагедии, когда еще не утихла боль, вызванная известием о гибели тысяч русских моряков; горечь от не имеющего аналогов в нашей истории поражения русского флота. Худяков собрал в этой книге уникальные свидетельства участников подготовки и похода Балтийско-Цусимской эскадры. Свидетельства преступной безответственности и некомпетентности, воровства и коррупции чиновников военного министерства, всей бюрократической системы.


Народные мемуары. Из жизни советской школы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Александр Грин

Русского писателя Александра Грина (1880–1932) называют «рыцарем мечты». О том, что в человеке живет неистребимая потребность в мечте и воплощении этой мечты повествуют его лучшие произведения – «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир». Александр Гриневский (это настоящая фамилия писателя) долго искал себя: был матросом на пароходе, лесорубом, золотоискателем, театральным переписчиком, служил в армии, занимался революционной деятельностью. Был сослан, но бежал и, возвратившись в Петербург под чужим именем, занялся литературной деятельностью.


Подделки под Высоцкого. Книга-расследование

Многие годы поклонники Владимира Высоцкого слышали о многочисленных подделках под своего кумира, но найти их удавалось далеко не каждому. Именно поиском таких «подделок» занимается на страницах своей книги автор-исполнитель и коллекционер Игорь Уразов. Удастся ли найти «подделки под Высоцкого» Вы узнаете, проследив это расследование до конца. В процессе своей работы автор затрагивает и другие вопросы, связанные с творчеством Владимира Высоцкого, смело вынося их на обсуждение читателей.


Роковой 1945 год - мой побег из русского плена

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Столь долгое возвращение…

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Отзыв на пьесу А.Червинского «Из пламя и света»

Пьеса А. Червинского «Из пламя и света» — крайне интересное произведение. Тематическое его содержание — история последней дуэли Лермонтова; во внутреннем монологе дается ретроспектива — воспоминания поэта об узловых эпизодах его духовной биографии.


Лермонтов и М.Льюис

Ни в сочинениях и дошедших до нас письмах Лермонтова, ни в воспоминаниях о нем нет никаких следов, которые указывали бы на знакомство его с готическим романом XVIII века. Имена Радклиф и Льюиса должны были, однако, попасть в поле его зрения. В 1830 году юноша Лермонтов с особым вниманием читает «Письма и дневники лорда Байрона с заметками о его жизни», изданные Томасом Муром, отмечая черты сходства между своей и Байроновой биографией. В процессе этого чтения Лермонтов неизбежно должен был встретиться с упоминанием Льюиса, с которым Байрон тесно общался в 1813–1817 годах в Англии и Италии.


Ранняя лирика Лермонтова и поэтическая традиция 20-х годов

Ранние стадии литературного развития Лермонтова обследованы далеко не полностью. Обычно изучение его начинается с 1828 года, к которому относятся первые литературные опыты поэта; но к этому времени он уже обладает достаточно широкой начитанностью и более или менее сложившимися литературными симпатиями и антипатиями. В Московском университетском благородном пансионе он сразу же попадает в среду, жившую литературными интересами; его ближайшие учителя — Раич, Мерзляков, Павлов, Зиновьев — непосредственные участники ожесточенных журнальных битв, защитники определенных эстетических программ.


Лермонтов и Марлинский

Когда лермонтовская «Бэла» появилась на страницах «Отечественных записок», Белинский писал: «Чтение прекрасной повести г. Лермонтова многим может быть полезно еще и как противоядие чтению повестей Марлинского».Слова Белинского были крайне значительны. К 1839 году назрела острая необходимость противопоставить романтизму Марлинского новый литературный метод с достаточно сильными представителями.