Из писем к ближним - [17]

Ну, да, отвечу я: вывоз решительно необходим при теперешних наших отношениях к Западу. Но ведь мы же и не собираемся сами прекращать хлебного вывоза. Речь идет лишь о том возможном случае, если нас принудят к такому закрытию. Сколько ни твердите, что вывоз необходим, но если его закроют для нас, то ведь придется волей-неволей искать какие-нибудь выходы из этого затруднения. Замкнутость, если нам ее устроят соседи, потребует, конечно, национализации нашего государственного долга. Может быть, и с внешним долгом пришлось бы поступить так, как дважды в последнее столетие было поступлено с внутренним долгом, т.е. прибегли бы к девальвации, к понижению и капитальной суммы, и процентов по ней. Я отнюдь этой меры не рекомендую, но она практикуется. Замкнутость границ для туристов повела бы к развитию внутренних курортов и внутренних путешествий, к сокращению всех внешних трат до нормы золотого притока к нам из-за границы. Ведь и к нам тоже приезжают иностранцы, у нас проживают чужие посольства, к нам заходят иностранные суда. Некоторое возмещение заграничных расходов было бы возможно помимо ввоза и вывоза. Золото ушло бы за границу лишь в случае непрекращающегося ввоза, но он не мыслим, если прекращен вывоз. Надо заметить, что в замкнутых государствах денежная система не требует обилия золота, и естественный прирост этого металла, добычей из земли, может быть, был бы достаточен для оплаты неторговых сношений между народами.

Я не хочу пускаться в догадки, я не уверен в возможности полного закрытия границ, как бы ни мечта ли об этом англичане и немцы. Полная замкнутость - теоретическая идея, но известные приближения к ней допустимы и даже вероятны. Пусть нам удастся отстоять какие-нибудь мелкие рынки для сырья, - но сокращение вывоза даже на половину может в корне изменить внутреннюю жизнь России. А подобное сокращение почти неизбежно. Я хочу сказать только, что пугаться этой беды нет причин. Столь мощный, стихийный организм, как народ, не только приспособится к новым условиям, но - как мне кажется - найдет их более легкими, более естественными для себя. На наших коммерческих сношениях с Европой лежит печать глубокого суеверия - будто они источник нашего богатства. Пора бы тщательно проверить это и подробно обсудить. Может быть, как я убежден, открылось бы, что эти торговые сношения - скорее источник нашей бедности, что подобно тому, как у всех отсталых и "патриархальных" народов, наша торговля с культурными соседями выгодна для соседей и разорительна для нас. Европа для России, мне кажется, то же, что деревенский кулак для своей деревни. Кулак обыкновенно энергичнее, смышленее, грамотнее крестьян, он тоже променивает им за их сырье - цивилизованные продукты: водку, ситцы, крендели, керосин, сахар и т.п. В миниатюре тут идет та же международная торговля, но рассмотрите ее результаты. Деревня, несомненно, нищает, входит - как и отсталые страны - в неоплатные долги, тогда как кулак строит себе каменный дом с железной крышей и заводит рысаков. Нельзя сказать, что деревня вовсе не нуждается в цивилизованных продуктах, но они обходятся ей втрое дороже их действительной цены.

И как бы ни нужны были деревне ситцы, кренделе сахар и т.п., все же нельзя сказать, что они безусловно необходимы. Исчезни кулак, деревня временно поскучала бы, - привычки менять трудно, а затем стала бы понемногу заменять недостающие товары самодельными: ситец - холстом, чай-сахар квасом, водку - брагой и т.п. Ведь жила же когда-то, каких-нибудь пятьдесят - сто лет назад, не только деревня, но и дворянская усадьба средней руки "своим добром", сама себя одевала, кормила, поила и развлекала, и жили тогда в общем не хуже теперешнего. Сближение с Европой разорило Россию, разучило ее обслуживать свои нужды, лишило - как кулак деревню экономической независимости. Правда, полвека назад сахар в деревне ценился чуть не на вес серебра, но зато мед был ни по чем. Теперь апельсины почти дешевле яблок, но страшно то, что яблоки уже дороже апельсинов. Самые простые, когда-то почти ничего не стоящие продукты деревни - грибы, ягоды, молоко, масло, дичь, раки, орехи - сделались народу уже едва доступными. Они обираются начисто скупщиками и увозятся в "центры", "за границу". Мне кажется, лучше бы опять вернуться - хоть в некоторой степени - к старому порядку, то есть чтобы яблоки были снова дешевле апельсинов. Я думаю, счастье народное не в том, чтобы потреблять хоть плохие, но чужие товары, а в том, чтобы было достаточно доброкачественных своих. Вся Россия переоделась в кумач и ситец, но холст был и крепче, и мог бы быть красивее этих тканей. За холст мужик платил природе своей работой, он получал этот товар не из пятых рук, как ситец, и не приплачивал за него ни деревенскому, ни городскому кулаку, ни фабриканту, ни плантатору хлопка, ни железным дорогам, ни складам и т.п. Беря непосредственно из земли, обрабатывая сам сырые материалы, мужик все накладные барыши, все "добавочные стоимости" оставляет в кармане. Природа не купец: она лихвы не требует, и она навсегда останется самым дешевым поставщиком вещей. Прежде баба ткала холсты в зимние вечера и ночи, прежде каждому свободному получасу простой девчонке находилось дело: она садилась за прялку, за ткацкий стан. И вся семья была одета, и у каждой бабы были запасы потна, кружев, полотенец, белья. Теперь у баб зимой уйма времени, они дуреют от скуки, но семья ходит оборванная. Купить ситцу, конечно, и тысячу раз легче, чем соткать холста, но на что купить? "Купишь уехал в Париж, а в кармане остался шиш", - говорит умная пословица. Именно "в Париж" уехал наш русский "купишь". Чтобы добыть двадцать копеек на покупку двух аршин коленкора, бабе приходится идти за двадцать верст с десятком яиц, терять целый рабочий день, чтобы продать их, тратить на ходьбу столько сил, сколько достаточно было бы для того, чтобы соткать, может быть, десять аршин той же ткани.