Из первых уст… - [59]

Наталья Верова

Рисунок Марии Воробьевой

Был однажды забавный случай: от моих дверей продолжительное время не отходил некий молодой человек, вставив паспорт в дверную щель. Желал с помощью этого паспорта показать, что он, мол, с серьезными намерениями. У меня тогда Саша был еще маленький. Я просила этого молодого человека: «Уйдите, вы же пугаете моего ребенка!» Он не уходил, только смотрел на меня огромными глазами. Тогда я принесла ведро воды, встала на пороге. А дело происходит зимой! Парень аж глаза вытаращил: «Вы же не выльете!» Я ему спокойно говорю: «Вылью.

Еще как…» Но это особый случай. Вообще же, как многие актеры и актрисы, я бегала по улицам довольно быстро, как говорится, чтобы поклонники разглядывать не успевали.

И одевалась я повседневно всегда довольно скромно, просто, хотя красиво. Стильно, как сказали бы сегодня. Когда же нужно было выходить «в свет», вынуждена была одеваться по «высокой моде». Я никогда не шиковала в жизни (не было ни времени, ни денег), но в так называемые ответственные моменты меня спасали добродушие, талант и оригинальность отечественных модельеров, у которых я покупала готовые вещи. А поскольку у меня не было проблемы с фигурой, я всегда могла выбирать.

Кукла «Миледи»

Я дружила со Славой Зайцевым, а он, как известно, к актерам особенно хорошо относится. Слава и Инна Рябинина из Трикотажного Дома моделей меня очень выручали, хотя в то время их творчеству не придавали такого значения, как сейчас. На примерках я не раз говорила манекенщицам: «Вы совершенно не цените наших художников, увлекаетесь заграничным ширпотребом, а потому и выглядите неоригинально». А их модели, на мой взгляд, были просто уникальны и спасали в то время многих наших кино– и театральных звезд.

Запись Евангелия от Иоанна

Что же касается западных модельеров… Первой моей заграницей была ФРГ (я представляла фильм «Монолог»), где впервые вошла в фирменный магазин. Вы не поверите, но у меня просто закружилась голова: направо – трусики хлопчатобумажные с кружевами, налево – точно такие же лифчики. Недоступное по тем временам для советского человека изобилие… Помню, по этим магазинам мы ходили под ручку с Михаилом Глузским. И там я впервые открыла для себя моду западных дизайнеров. И все же, когда я появилась на сцене в вечернем туалете от Славы Зайцева и крупных чешских серьгах-«жемчугах» (бижутерию кто-то сунул мне в последнюю секунду), в зале все равно шептались: «Посмотрите, как она богата, какой красивый у нее жемчуг. Настоящий жемчуг – она же русская!» Вот такое отношение было тогда к нам. И хотя у нас почти ничего не было и наш стиль ругали, все равно считалось, что у нас все «самое-самое».

Забавный случай произошел со мной в Англии. Я шла по Лондону в синих джинсах и в блузке-марлевочке, купленной в Индии еще во время съемок фильма «Рикки-Тики-Тави». Два молодых англичанина сидели на скамейке, покуривали, заметили меня и решили познакомиться, будучи полностью уверенными, что я коренная жительница Лондона. Очевидно, у меня была вовсе не советская внешность и не советский наряд. Они заговорили со мной по-английски, я же киваю им и пытаюсь объяснить: «I live in Moscow!» Как они были изумлены, когда поняли, что я из России. У них даже лица вытянулись от удивления!

А носили ли вы в ту пору «мини» модной 35-сантиметровой длины?

Насчет сантиметров не знаю, но наши юбки были чуть ниже попы. С ними чаще всего носили обувь на платформе. Кстати, так я снялась у Александра Митты в фильме «Москва – любовь моя» (о любви советского художника к японской балерине). В этом фильме я играла в собственной одежде. Правда, мою роль потом вырезали. И кстати, в большинстве фильмов и спектаклей я также появлялась в собственных вещах. Параллельно я снималась в «Зеркале» Тарковского, где тоже были очень красивые и вполне жизненные костюмы.

Так наши собственные вещи довольно интенсивно существовали на экране, и потому мы не чувствовали себя в платьях с чужого плеча. Нам было хорошо, удобно и уютно. Сегодняшние подростки очень похожи на нас в 1970-е. Например, сегодня мой сын и его друзья одеты так же вызывающе небрежно, как тогда одевались мы. Они так же привередливы и разборчивы в отношении вещей, но при этом не имеют зависимости от одежды и ощущают полную свободу.

Верно ли то, что вы не любите, когда вам дарят цветы?

Я не очень люблю срезанные цветы, это правда. Давно уже хочу сказать людям: ну не надо дарить так много цветов артисту. Особенно в последний день гастролей. Принесите лучше печенье, сок, пирожные, да хотя бы воздушный шарик… А огромные букеты всегда некуда ставить, да к тому же за цветами нужно внимательно следить: менять воду, обрезать стебли и т. д. У артиста на это, как правило, не находится времени.

Сейчас многие актеры работают над созданием аудиокниг. У вас тоже был такой опыт, но ваша работа над аудиокнигой была особого рода, поскольку вы читали Библию. Как это было?

Действительно, меня пригласили принять участие в записи Евангелия от Иоанна. Я раньше даже и не знала, что может быть такая вещь, как озвученное Евангелие. Потом кассеты с записью раздавались, естественно, бесплатно, тем, кто в этом нуждался. Кстати, важнейшим «отборочным критерием», с помощью которого выяснялось, подходит ли актер для этой записи, был следующий: спрашивал он или нет, будет ли эта работа оплачиваться. Нормальному человеку и в голову прийти не может, что за такое можно взять деньги. Слава Богу, что ты вообще удостоился такой чести! В общем, хотите верьте, хотите – нет, но я записывала Богородицу. Что со мной было перед записью! Как колотило всю! К слову сказать, я ведь в свое время отказалась от этой роли в фильме «Мать Иисуса», и, в общем-то, не жалею. Так вот, возвращаясь к той записи. Накануне я обратилась к священнику, чтобы получить его благословение. Он сказал: «Ну и правильно, кто-то почитает, а кто-то и послушает».