...из пены морской. Инверсионная тeория антропогенеза - [7]
Вопрос о происхождении сознания в 19 в. могли ставить только материалисты, чем и определяется их ведущая роль на этом этапе развития психологии. Для того, чтобы узнать, что представляет собой та или иная вещь, надо узнать, как она возникла. Первым вопрос о сознании в таком разрезе поставил И. Сеченов. Он поставил задачу создания новой психологии, как науки, основанной на объективном методе, «родной сестры физиологии».
Сеченов отрицал разделение на рефлекторную и произвольную деятельность, когда под второй понималось собственно сознание. «Все акты сознательной и бессознательной жизни по способу происхождения суть рефлексы», - считал он. Сеченов выдвинул интересную идею об акте сознания, как о «незавершенном рефлексе», то есть не доведенном до физического действия ответе организма на внешний фактор.
Конец 19 в. стал временем борьбы между сторонниками интроспекционизма и сторонниками объективного метода. В бурной полемике становилась на ноги экспериментальная психология. Изобретались различные приборы. Были сделаны интересные открытия о способах функционирования сознания, но все это ни на йоту не приблизило к решению вопроса: что есть сознание и как оно возникло.
Эволюционная теория Дарвина предопределила вовлечение в экспериментальную работу нового объекта исследований - животных. Вопрос о том, что такое сознание, все чаще и чаще ставился как вопрос о том, как возникло сознание.
Поначалу казалось, что проблема проста и на нее легко будет найти ответ, изучив психику животных. Появились различные вульгаризаторские концепции «перехода», например, концепция Романеса, который заявил, что между психикой животных и сознанием ребенка нет качественной разницы, что различия существуют «по степени, но не по роду».
Если первоначальная психология являлась философской наукой, потом ее «делали» физиологи, то теперь наступил черед зоологов. Последние поступили следующим образом: налив своей воды в крестильное корыто с целью перекрестить «заблудшее дитя» психологию в «истинную веру», они выплеснули ребенка. Они объявили проблему сознания лжепроблемой, в качестве предмета психологии выдвинули акты поведения, а не сознания. Это явление получило название «бихевиористский бунт против сознания».
Бихевиоризм имел американское происхождение и прописку, хотя многие бихевиористы считают своим предтечей Сеченова, ибо он первым применил подход к актам сознания со стороны физиологии. Эти исследователи ставили перед собой конкретные задачи: разработать способы манипулирования поведением животных и людей. Бихевиористы внесли большой вклад в изучение мозговых механизмов.
Интересен, например, опыт Карла Лешли, который заключался в следующем: у животных вырабатывался какой-либо навык, а затем удалялись различные части мозга с целью выяснить, зависит ли от них данный навык. В итоге Лешли выяснил, что мозг функционирует, как целое и его различные участки взаимозаменяемы. (Речь идет об ассоциативных полях мозга, ибо сенсорные центры имеют конкретную локализацию в коре мозга). Лешли выяснил, что специализация клеток не дает преимуществ, когда дело идет об ассоциативных способностях. Нейроны ассоциативных полей неокортекса с успехом могут заменять друг друга. Для нас опыт Лешли очень важен, прошу читателей запомнить его выводы.
В Европе в это время (в ожесточенной полемике с бихевиоризмом) развивалась гештальт-психология. Гештальтистам (которые работали, в основном, в немецких лабораториях) не нравилось расчленение объекта исследований на отдельные поведенческие акты, они не видели отсюда пути к познанию сознания, как тотальности. Для них характерен интегральный подход, намеченный в свое время их великим соотечественником Лейбницем. Кстати сказать, опыт бихевиориста Лешли где-то подтверждает правоту гештальтистов: когда речь идет об ассоциативной коре мозга, то при дроблении ее «осколки» заключают в себе не отдельные куски, а всю картину целиком, как осколки зеркала или магнита.
Для гештальт-психологии характерно оперирование категориями, подчеркивающими целостность и нераздельность восприятия. Они широко распространили такие понятия, как «инсайт», «короткое замыкание», «изоморфизм», «транспозиция» (реакция не на отдельные раздражители, а на их соотношение). Проводя, как и бихевиористы, опыты на животных, гештальтисты приходили к прямо противоположным выводам.
В плане происхождения сознания (нас интересует именно это) генеральной идеей гештальт-психологии является идея изоморфизма. По сути дела именно она дала название всему направлению. Изоморфизм означает, что психика является интегральным образом (гештальтом) физиологии.
Борьба направлений, буквально «съедавших» друг друга, привела психологию в начале 20в. к системному кризису, когда воцарился хаос в понимании не только предмета науки, но также ее метода и способов интерпретации результатов опытов.
В этот вакуум начали активно внедряться два новых направления: марксистская психология, развивавшаяся в революционной России, и фрейдизм с его психологией бессознательного.
Советская школа психологии основывалась на ленинской теории отражения, согласно которой все формы сознания являются отражением материи и материальных отношений. Строилась иерархия форм сознания (сознание индивида, группы, класса, общественное сознание), напротив выстраивалась иерархия материального. Проблема «кривого зеркала», «инаковости» отражения решалась через категорию «активность», под которой - активностью сознания - подразумевалась способность этого «зеркала» не столько привносить что-то свое, чего нет в отражаемом материальном мире, сколько творчески перерабатывать. Актуальна была проблема происхождения сознания, которая на первых порах даже заняла центральное место, ибо, доказав происхождение сознания через категорию отражение, можно было, по мнению коммунистических идеологов, одним ударом «убить» буржуазную «лженауку» и религиозное мировоззрение. Л. Выготский, главный идеолог советской психологической школы, выдвинул гипотезу происхождения сознания вследствие
Среди исторических деятелей заслуживают особого внимания те, кто силу и авторитет власти использовал для процветания родной земли, кто в разобщенном мире достигал стабильности правления благодаря согласию с народом. Один из таких выдающихся государственных мужей – владимирский великий князь Всеволод Юрьевич Большое Гнездо (в крещении Дмитрий, 1154-1212). Сообщения летописцев о нем содержат пробелы. Воссоздать пропущенные страницы ранней биографии князя, выявить значение его царьградской ссылки, прояснить причины возвышения и характер власти, осмыслить византийский опыт, усвоенный им и его землей – Владимирской Русью, призвана эта книга.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
В монографии исследована многоаспектная картина повседневной жизни послевоенной поволжской колхозной деревни: демографические процессы, трудовая деятельность, взаимодействие с властью, формы досуга, отношение к религии и т. д. Автору удалось сохранить баланс между вниманием к «казусу», отдельно взятому событию повседневной жизни, и обобщающими концептуальными выводами об основных направлениях эволюции послевоенного сельского общества. На основе данных о демографической ситуации в послевоенной колхозной деревне Куйбышевской и Ульяновской областей автор системно рассмотрел широкий спектр социальных и демографических последствий Великой Отечественной войны.
Эта книга расскажет о двадцати самых знаменитых в истории людях, чья деятельность способствовала всеобщему развитию и просвещению. Какой древний учёный сделал важнейшее открытие во время посещения купальни? Кто излечил человечество от постоянных эпидемий, заложив основы вакцинации? Семь построек какого архитектора включены в список Всемирного наследия ЮНЕСКО? Энциклопедия ответит на эти и многие другие вопросы об известных изобретателях, государственных реформаторах, естествоиспытателях, деятелях искусств.
Эта книга рассказывает о том, как человечество постепенно, шаг за шагом шло к созданию искусственного интеллекта и как он стал неотъемлемой частью нашей жизни. Как представляли себе искусственный разум ученые, философы и писатели разных эпох? Какие механизмы создавали наши предки, чтобы облегчить решение умственных задач, и в чем сегодня алгоритмы превосходят нас самих? Как сложатся наши отношения с этими новыми сущностями? Что – или кого – мы создаем: верных помощников или потенциальных врагов? С какими этическими проблемами связано использование искусственного интеллекта? Автор не дает окончательных ответов на эти вопросы, но объясняет, в чем их важность, и призывает читателя поразмышлять над ними.
Очерк, посвящённый алхимии, её теоретическим положениям и некоторым легендам, связанным с развитием алхимии в России. Все приведённые в статье факты — соответствуют действительности, но их толкование порой весьма фантастично.