Из недр царского флота к Великому Октябрю - [3]

Указания В. И. Ленина Центробалт выполнил точно в срок, определенный планом вооруженного восстания. На каждый корабль и в береговые флотские экипажи прибыли специальные уполномоченные военного отдела Центробалта, была проверена боевая готовность всех частей и кораблей. Это позволило Дыбенко еще 12 октября заявить на Северном областном съезде Советов, где собрались представители двадцати трех городов, армии, флота, латышских стрелков и пролетариата Финляндии: "Все силы и средства Балтийского флота - в распоряжении съезда. В любой момент флот по вашему зову готов к выступлению".

Избранный съездом Северный областной исполнительный комитет, в состав которого вошел и Дыбенко, в своей деятельности по подготовке вооруженного восстания руководствовался указаниями В. И. Ленина. 17 октября Центробалт по докладу Дыбенко об итогах съезда постановил сформировать на всех линейных кораблях, крейсерах и в береговых частях флота, насчитывавших свыше двухсот человек, постоянные боевые взводы, готовые в любую минуту поступить в распоряжение Центробалта. В тот же день Центробалт приказал арестовать представителя Временного правительства, фактически уже раньше отстраненного от участия в делах флота, но продолжавшего благодаря своему формальному представительству вести контрреволюционную деятельность. Одновременно за подписью Дыбенко была послана телеграмма председателю судового комитета крейсера "Аврора", стоявшего в Петрограде, члену Центробалта машинисту Белышеву: "Не выполнять распоряжения Временного правительства, если последует приказ о выходе "Авроры" на рейд. Ждать санкции Центробалта. Распоряжения Центробалта будут адресованы на ваше имя".

Своевременно предупрежденные Петроградским военно-революционным комитетом, секретарем которого стал Антонов-Овсеенко, большевики Центробалта знали о маневре Керенского, о его попытке под любым предлогом удалить из Петрограда "Аврору" - мощный боевой корабль, вооруженный шестидюймовой артиллерией.

В ночь на 22 октября Дыбенко вручили телеграмму, подписанную членом судового комитета "Авроры" Курковым: "Приказано выйти в море на пробу и после пробы следовать в Гельсингфорс. Как быть?"

Центробалт немедленно ответил, как было условлено между ним и Военно-революционным комитетом: "Пробу произвести 25 октября. Председатель Центробалта Дыбенко".

В этой короткой телеграмме было прямое указание: привести корабль в боевую готовность к 25 октября. Ибо в тот день должен был открыться II Всероссийский съезд Советов, разогнать который собиралось Временное правительство, о чем хорошо знала вся команда "Авроры". Вот почему судовой комитет, руководствуясь телеграммой Дыбенко, наотрез отказался выполнить приказ Керенского, заявив, что подчинится только предписанию Центробалта.

24 октября телеграфисты Морского Генерального штаба приняли распоряжение из Гельсингфорса, с борта яхты "Полярная Звезда", где находился Центробалт: "Крейсеру "Аврора", заградителю "Амур", Второму Балтийскому экипажу, гвардейскому экипажу и команде "Эзеля".

Центробалт совместно с судовыми комитетами постановил: "Авроре", заградителю "Амур", Второму Балтийскому и гвардейскому экипажам и команде "Эзеля" всецело подчиняться распоряжениям революционного комитета Петроградского Совета.

Председатель Дыбенко".

Тогда же Центробалт приказал командам четырех миноносцев из числа стоявших в Гельсингфорсе готовить свои корабли к походу в Петроград, составил текст приветствия II Всероссийскому съезду Советов, обязался поддержать всеми силами борьбу съезда за власть и поручил морякам эскадренного миноносца "Самсон" доставить это обязательство-приветствие в Смольный.

Балтийский флот ждал только сигнала к действиям.

И вот вечером 24 октября была получена телеграмма: "Гельсингфорс. Центробалт. Дыбенко.

Высылай устав.

Антонов-Овсеенко".

Телеграмма означала заранее условленное: Центробалт, получив ее, отправляет в Петроград боевые корабли и пять тысяч вооруженных матросов.

На рассвете 25 октября четыре миноносца ("Самсон", "Забияка", "Меткий" и "Деятельный"), взяв на борт второй сводный отряд балтийцев, вышли из Гельсингфорса, держа курс на Петроград. Туда же по железной дороге еще ночью был отправлен первый сводный отряд. После этого Центробалт послал телеграмму Кронштадтскому Совету. Оттуда немедленно ответили, что в эти же часы из Кронштадта снялись миноносцы "Пронзительный", "Прочный" и "Рьяный", минные заградители "Амур" и "Хопер", вспомогательные суда "Ястреб", "Зарница" и "Верный" с десантным отрядом магросов-кронштадтцев; что первый десантный отряд, направленный из Кронштадта через залив, уже- занял Ораниенбаум и железную дорогу между ним и Петроградом; что линкор "Заря Свободы" выведен буксирами на огневую позицию у входа в Морской канал.

К вечеру все корабли и десантные отряды, посланные Центробалтом в распоряжение Военно-революционного комитета, были на месте. Спустя некоторое время состоялся разговор по прямому проводу между революционным Петроградом и революционным Гельсингфорсом. В разговоре представитель Военно-революционного комитета предложил председателю Центробалта, как депутату II Всероссийского съезда Советов, немедленно выехать в Петроград. Дыбенко, учитывая сложившуюся обстановку и необходимость подготовки боевых резервов для победы революции, дал на вызов следующий ответ: "Считаю совершенно неправильным в данный момент отрывать меня от флота. В Петрограде вас много. Когда будете уверены в успехе и больше от флота не потребуется поддержки, тогда я выеду".