Из морга в дурдом и обратно - [13]

Ассистент Ерофеев был человек-ртуть. Он ни секунды не стоял спокойно, без дела: если руки его внезапно оказывались свободны, но начинал дергать себя за бороду или протирать стекла очков. Передвигался он так быстро, что ординаторы едва за ним поспевали.

Сюрпризом оказался труп мужчины, на вид лет шестидесяти — шестидесяти пяти.

— Вот вам задание на сегодняшний день! — сказал Ерофеев, перебирая фартуки, висевшие на стене. — Так… перчатки тоже есть… Все есть! Можете облачаться и приступать. Ваша задача — установить причину смерти и при этом не изуродовать труп. Когда закончите — позовете.

При поступлении все вы показали себя людьми сведущими, пора посмотреть, как вы умеете применять знания на практике.

— Дмитрий Алексеевич, а где история болезни? — спросила Ирина.

— А зачем вам история болезни? — Ерофеев изобразил крайнее удивление. — Только зря время терять. Мало ли, что там написали лечащие врачи? Может быть, они дилетанты и профаны, которые пытаются навязать вам свое мнение? Привыкайте рассчитывать только на себя.

— Но мы хотя бы должны представлять, где и что нам искать… — сказала «отличница» Алена, но Ерофеев не дал ей договорить.

— Разумеется — должны! Непременно — должны! Значит так, на вопрос «где?» отвечаю «здесь!», — ассистент указал правой рукой на труп. — А на вопрос «что?» отвечаю «причину смерти!». Еще вопросы будут?

Ординаторы молчали.

— Тогда — нож в руки и вперед! — подбодрил их Ерофеев. — Хотите — с песнями, хотите — без. А мне пора.

— Такой молодой и уже такой вредный! — высказалась Ирина, когда Ерофеев ушел.

— Одно от другого не зависит, — заметил Денис. — Ты что, вредных детей не видела?

— Давайте займемся делом! — ответственная Алена уже надевала фартук.

Спустя пять минут ординаторы стояли вокруг стола.

Как-то само собой вышло так, что скальпелями вооружились Алена и Данилов. Резать не спешили — обменивались мнениями.

— Скорее всего — онкология, — предположил Денис. — Истощение налицо.

Покойник и впрямь был из тех, про кого говорят «кожа да кости». Рот слегка приоткрыт, глаза закрыты, губы синие, правое плечо немного ниже левого. Вот и все данные внешнего осмотра.

— Давайте-ка перевернем его, — предложил Данилов.

Илья и Денис помогли ему перевернуть труп на живот, но осмотр тыла ничего не дал.

— Почему обязательно онкология? — возразила Ирина. — Почему, например, не туберкулез?

— Туберкулез можно исключить, — сказал Данилов. — Сразу.

— На каком основании? — Ирине явно хотелось поспорить. — Или ты ясновидящий экстрасенс? Тогда, может, скажешь сразу диагноз?

— Действительно, а почему не туберкулез? — заинтересовалась Алена.

— Потому что туберкулезные трупы сюда не попадают, — объяснил Данилов. — Для них есть свой морг, при седьмой туберкулезной больнице.

— Знаем такую тут неподалеку, — сказал Денис.

— Меня вообще Сокольники как район не впечатляют, — отвлеклась от темы Ирина. — Туберкулезная больница, городской противотуберкулезный диспансер, кожно-венерологический диспансер и тюрьма!

— Поверь, нефтезавод гораздо хуже всего перечисленного, — сказал Илья, снимавший квартиру в Капотне.

— Но ведь здесь городской патологоанатомический центр, — возразила Алена. — И труп могли по каким-то соображениям привезти сюда.

— Навряд ли, — покачал головой Данилов.

— А где подушка? — вспомнил Денис.

Твердая «подушка» в клеенчатой наволочке лежала под столом. Данилов поднял ее и положил под шею трупа с таким расчетом, чтобы было удобнее вскрывать черепную коробку.

— Предлагаю работать не всем сразу, а в обычном порядке, — сказал Данилов. — Желающие поработать с головой есть?

— Начинай, а я буду ассистировать, — предложил Илья.

Покойник был лыс, что облегчало задачу. Стараясь вести скальпель плавно, Данилов сделал на голове трупа длинный разрез — от правого уха к левому. Вышло неплохо. Пока Данилов осматривал взятую со стола с инструментами рамочную пилу, похожую на обычную ножовку, Илья подготовил поле: натянул кожу на лицо и затылок.

Данилов зафиксировал голову трупа левой рукой, а правой стал пилить — очень осторожно, даже почтительно, стараясь не повредить мозг. Слишком ретивый пильщик мог сорвать крышку черепа вместе с содержимым.

Остальные ординаторы молча ждали, пока Данилов закончит.

Распил получился ровным, почти образцовым. Отложив пилу, Данилов взял долото, вставил его в распил и покачал. Раздался негромкий хруст. Илья подал молоток.

Данилов переместил долото туда, где щель была уже, и коротко, но сильно стукнул по нему молотком. Снова захрустело.

Молоток был не простой, а анатомический. Небольшой, цельнометаллический, хромированный. Внизу рукоять заканчивалась крючком, предназначенным для окончательного вскрытия черепной коробки. Как только Данилов вставил крюк в щель, Илья взял труп за руки и налег на него всем телом, чтобы покойник не свалился со стола. Данилов нажал на молоток. На сей раз раздался не хруст, а громкий звук, прозвучавший в тишине, словно выстрел. Свод черепа упал на стол, сверху вывалился мозг.

Данилов взял в правую руку «мозговой» нож — обоюдоострый, с длинным плоским и закругленным на конце лезвием, — затем схватил мозг левой рукой, потянул его и перерезал черепные нервы.