Из Лондона в Австралию - [150]
В это время года в Австралии была весна. Исполинские камедные деревья, акации и каури простирали свою густую листву над чащей лиан и цветов, и в этой зелени щебетали и порхали тысячи пестрых птиц. Земля в истинном смысле этого слова была одета цветами всех возможных красок и оттенков, перепутавшимися со мхами и серебристой листвою… На поверхности земли не было самого маленького местечка не покрытого зеленью, где бы не кипела жизнь растительная и животная.
От времени до времени на лодке давали выстрелы, после которых несколько подзорных трубок внимательно осматривали весь берег, но нигде не замечалось ни малейших признаков близости человеческих существ.
– Но должны же мы найти хотя бы следы бывшего здесь становища? – заметил капитан – Я решил употребить целую ночь на обследование этого берега.
– Фарватер становится глубже, сэр!
– Посмотрите, какие громадные черепахи на той дюне! Право, следовало бы раздобыть свежого мяса!
– Не теперь, ребята. Прежде надо сойти на берег.
Снова раздавались выстрелы и снова без всяких результатов. Множество попугаев и какаду пронеслось над водой с одного острова на другой и затем опять все смолкло. Берег оставался по-прежнему безжизненным и пустынным.
– До этого места мы уже доезжали, – заметил капитан Максвелл. – Немыслимо, чтобы выстрелы отсюда не были слышны на берегу.
– Но тем не менее я не намерен возвращаться, сэр! Я хочу лично убедиться, что берег совершенно пуст.
– Здесь отличный фарватер, – доложил матрос, измерявший лотом глубину воды, – фрегат шел бы здесь без малейших затруднений.
– Незачем вводить его сюда без особенной надобности, которой я пока не вижу.
Между тем очертания берега становились все отчетливее видны. Исполинские деревья, стволы которых достигали поистине чудовищной вышины, образовали на берегу густой лес; в нем совершенно не было поросли, но своим однообразием и громадными размерами стволов, он производил на зрителей сильное впечатление. Зеленые верхушки образовали высоко на верху непроницаемый свод, и чем ближе подходил к берегу бот, тем величественнее представлялся этот странный лес.
Антон рассматривал берег, не отрываясь ни на минуту от подзорной трубы. Глаза у него начинали болеть от напряжения, но он ничего не мог подметить, когда вдруг чья-то рука легла ему на плечо. Обернувшись, он встретился глазами с проницательным взглядом Туилы.
– Туила имеет сказать тебе нечто! – сказал дикарь.
– Говори же!
– Он видит там человека.
– Невозможно! – воскликнул Антон.
– Он видит. Но белый ли это человек, или одно из страшилищ в роде тех, которые были недавно на корабле, этого он еще не может рассмотреть.
Антон еще внимательнее впился в свою подзорную трубку, даже встал на лавку, но не мог ничего разобрать. – Мне кажется, будто там развевается что-то белое, – сказал он, наконец.
– Да, так и есть. Человек машет палкой с белым платком.
Теперь и другие стали подтверждать то, что первый усмотрел Туила. Гребцы невольно налегли на весла, офицеры не отводили глаз от своих подзорных труб. Да, да, на берегу действительно сто́ит человек.
– Туила, у тебя такое завидное зрение, неужели ты не можешь еще распознать, белый ли это?
– Он в платье, – сообщил Туила. – Рядом с ним стоит ребенок.
– Теперь и я вижу его! – воскликнул капитан.
– И я! и я!
– Ну-ка, Туила, возьми мою трубку, в соединении с твоими глазами, это будет нечто невероятное.
Но туземец покачал головой и, смеясь, повертел трубку в своих руках. – Мне этого не надо, – заявил он, – Туила не дикарь, чтобы любить блестящие вещи!
Все расхохотались, но темнокожий приятель на это нисколько не обиделся. Он оглядывался с довольным видом. – Это белый! – сказал он. – Он бросается на колени, протягивает руки.
– Белый платок привязан к длинной ветке.
– Ее держит теперь ребенок.
– Ты уверен, что это белый, Туила?
– Вполне уверен, господин.
– Тогда странно, чего ради он бросился на колени. Ему нечего ждать чего-либо дурного от людей одной расы с ним.
– Под деревьями виднеется довольно жалкий шалаш.
– Не окликнуть ли этого молодца? – спросил Аскот.
– Пожалуйста, мистер Чельдерс. Я знаю, что у вас горло здоровое.
Аскот приложил ладони ко рту в виде говорной трубы. – Галло! – крикнул, он. – Кто тут есть?
Вместо ответа, с берега долетел слабый умоляющий стон. Неизвестный кивал подплывавшим морякам и простирал к ним руки.
– Вы англичанин? – крикнул Аскот.
– Да!
– Приехали в Ботанибей на судах экспедиции?
– Да!
– Где же находится сэр Артур Филипс с своими ссыльнопоселенцами?
Неизвестный показал вдаль налево: – Туда дальше!
– Так я и думал! – воскликнул капитан. – Колония перенесена на другое место.
– В таком случае может все еще не так дурно!
На этом переговоры и кончились, бот стрелой помчался к берегу и причалил к тому месту, где стоял неизвестный. Высадка на берег произошла без всяких затруднений, шесть человек остались караулить бот, который отошел шагов на пятьдесят от берега и стал на якоре, а офицеры и солдаты направились к неизвестному. Он имел в высшей степени жалкий вид, был истощен голодом и всевозможными лишениями, глаза у него ввалились, платье висело лохмотьями… Ребенок, мальчик лет двенадцати, боязливо жался к отцу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга известного вулканолога и путешественника включает три произведения: «Запах серы», «Ньирагонго», «Двадцать пять лет на вулканах мира». Это живой и увлекательный рассказ о вулканах различных континентов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Давыдов Гавриил Иванович (1784-4.10.1809) — исследователь Русской Америки, Курильских островов и южного побережья острова Сахалин, лейтенант флота. В 1805 вместе с Н.П. Резановым на судне «Св. Мария Магдалина» перешел из Петропавловска в Новоархангельск. Командовал тендером «Авось» в Охотском море. В 1807 на том же судне совершил плавание к Курильским островам, южному побережью Сахалина и острову Хоккайдо. Вместе с командиром судна «Юнона» лейтенантом Н.А. Хвостовым, следуя инструкции Н.П. Рязанова, уничтожил две временные японские фактории на Курильских островах, обследовал и описал острова Итуруп и Кунашир.
«… Покамест Румянцев с Крузенштерном смотрели карту, Шишмарев повествовал о плаваниях и лавировках во льдах и кончил тем, что, как там ни похваляйся, вот, дескать, бессмертного Кука обскакали, однако вернулись – не прошли Северо-западным путем.– Молодой квас, неубродивший, – рассмеялся Николай Петрович и сказал Крузенштерну: – Все-то молодым мало, а? – И опять отнесся к Глебу Семеновичу: – Ни один мореходец без вашей карты не обойдется, сударь. Не так ли? А если так, то и нечего бога гневить. Вон, глядите, уж на что англичане-то прыткие, а тоже знаете ли… Впрочем, сей предмет для Ивана Федоровича коронный… Иван Федорович, батюшка, что там ваш-то Барроу пишет? Как там у них, а? Крузенштерн толковал о новых и новых английских «покушениях» к отысканию Северо-западного прохода.