Из космоса границ не видно - [20]

Благодаря тому что я очень устал после всех волнующих событий этого дня (а также благодаря седативному эффекту фенергана — лекарства от тошноты), я быстро погрузился в сон, и это был лучший ночной сон за все двухнедельное путешествие. Однако перед сном я все же чувствовал себя немного странно: я не понимал, куда мне деть голову. Подушки не было, и моя голова просто неуклюже плавала в воздухе. Лишь тремя годами спустя, когда я провел в космосе уже много дней, мои шейные мышцы приспособились к таким странным условиям, и я смог спать в невесомости, не испытывая неудобств.

Во время космических путешествий мы обращали внимание не на дни недели, а на дни полета. А поскольку в НАСА любят всё сокращать, каждый день назывался ПД, что означает «один полный день в космосе». ПД1 и ПД2 прошли в подготовке корабля к сближению и стыковке с международной космической станцией. Периодически мы выполняли маневры, чтобы наша орбита постепенно приблизилась к орбите МКС и мы могли бы подойти ближе к станции. Немало времени я проводил с моим партнером и наставником Майком Фоссумом: мы подготавливали наши космические скафандры, чтобы после стыковки ими можно было как можно скорее воспользоваться. Когда наступил ПД3, все проснулись возбужденными: это был день запланированной стыковки со станцией, который оказался самым загруженным днем всего полета.

Издали МКС напоминала яркую звезду, но, когда мы приблизились, стала видна форма станции. МКС огромная, больше футбольного поля, и на Земле она бы весила более четырехсот тонн. Все сооружение состоит из различных модулей, построенных разными странами-партнерами. У каждого модуля свое назначение: жилье для экипажа, лаборатории, поддержка жизнеобеспечения, тренажеры, кухня и, конечно же, стратегические точки для наблюдения Земли. А теперь нашей задачей было присоединить самый большой модуль — «Кибо».

Поскольку мы были на 180 метров ниже станции, то выполнили поворотный маневр, включающий в себя 360-градусный переворот под станцией, в ходе которого экипаж МКС мог сделать очень подробные снимки теплозащитных плиток на нижней части «Дискавери». После маневра Марк подвел челнок к станции и медленно, задним ходом приблизился к ней, выполняя аккуратную стыковку. Чудесным образом после того, как мы, сближаясь со станцией, преодолели более полутора миллионов километров, наш допуск при стыковке составил всего ±7,5 см. Астронавт НАСА, член экипажа МКС Гар­ретт Райзман прозвонил в корабельный звонок на борту станции и объявил: “Дискавери” прибывает».

Нужно было сделать еще многое, но в конце концов все было готово, а давление воздуха между «Дискавери» и станцией выравнено. Когда мы открыли люк, Марк прокричал туда: «Эй, ребята, водопроводчика вызывали?» Мы привезли запасные части для сломанного станционного туалета. С другой стороны появилось улыбающееся лицо Гарретта: он был рад деталям для починки туалета, а еще тому, что после трех месяцев, проведенных им в космосе, к станции прибыл корабль, который отвезет его домой.

Мы все перебрались на космическую станцию, где нас приветствовали Гарретт, русский космонавт Олег Кононенко и командир МКС Сергей Волков. У нас было немного времени, чтобы поздороваться с нашими друзьями, прежде чем отправиться на посвященную технике безопасности экскурсию по станции, чтобы познакомиться с огромным сооружением и с процедурами, которым нужно следовать в случае пожара, утечки воздуха или высвобождения ядовитых веществ.

Когда экскурсия закончилась, мы с Майком спешно перенесли все наше оборудование и скафандры в шлюз станции, чтобы подготовиться к запланированному на завтра выходу в космос. Первую ночь на станции мы вдвоем провели в шлюзе, при пониженном давлении, чтобы выпустить из нашей крови лишний азот и уменьшить шансы заработать при выходе в космос кессонную болезнь[3]. Этой ночью мы с Майком установили распорядок, которому следовали в течение трех лет и четырех совместных выходов в космос: после готовности всего оборудования, инструментов и скафандров мы, готовясь ко сну и обустраивая наш «лагерь», слушали песню «Темная сторона луны» группы «Пинк Флойд». На следующий же день в ходе финальных приготовлений к выходу в космос мы для смены настроения слушали «Лед Зеппелин» — неважно, какие именно песни, но прямо перед выходом обязательно ставили «Кашмир».

«Не смотри вниз»

На четвертый день на орбите после прослушивания неизменного «Кашмира» мы надели скафандры и встали перед внешней дверью. Я был переполнен восторгом и опасениями. Из-за лихорадочного темпа смены событий, а также неудобств во время сна я чувствовал усталость. Мое утомление было столь велико, что я сомневался, справлюсь ли с предстоявшей работой.

После того как мы с Майком застегнули космические скафандры, Майк обнаружил неполадки у себя в системе связи, что привело к небольшой задержке на то время, пока в центре управления выясняли суть проблемы. В течение этих 15 минут бездействия я решил ненадолго вздремнуть. Поразительно, но я настолько устал, что ухитрился уснуть перед самым невероятным своим приключением, которое только мог вообразить!