Из кабины такси - [70]

— Здесь, Петр Иванович, когда-то стояла Сухарева башня, да в войну бомба немецкая в нее попала, и башни не стало.

— Сергей Сергеевич!

— Что, опять напутал?

— Сухареву-то башню еще до войны по реконструкции снесли.

— Разве? А я не знал, — искренне удивился он.

Мы выехали на Садовое кольцо. Сергей Сергеевич молчал.

— Товарищ водитель, что-то вы очень медленно едете. Это нехорошо с вашей стороны, — вдруг заявил он.

— А что же тут нехорошего?

— Вы думаете, я не знаю, что чем медленней движется машина, тем больше счетчик нащелкивает.

— И тут вы неправы. Скорость движения на показания таксометра не влияет.

Петр Иванович — друг Сергея Сергеевича — понял, что «бывалый москвич» обмишурился, но тот продолжал держаться браво.

— Я, Петр Иванович, — заявил он, — люблю футбол и часто бываю на матчах. Болею за московское «Динамо». Правда, футбол-то стал нынче не тот. Нет игроков хороших. Вот, например, раньше в «Динамо» играл Пономарев — знаменитый футболист. Таких теперь нет.

Мы приехали. Сергей Сергеевич посмотрел на счетчик, кряхтя, достал кошелек и стал рассчитываться со мной. Петр Иванович вышел из машины.

Давая сдачу пассажиру, я тихонько, так, чтобы не слышал его друг, сказал Сергею Сергеевичу:

— Знаете, что я вам скажу: знакомить приезжих с Москвой похвально, но прежде чем рассказывать о ней, следовало бы вам прочитать книжки о родном городе и не забивать другим голову всякой ерундой. А что касается Александра Пономарева, то он никогда не играл за «Динамо», а свою футбольную карьеру сделал в московском «Торпедо». Вот так-то.

Я уехал. Не знаю, как подействовал на Сергея Сергеевича мой совет, но только я не мог смолчать.

Дом с уточкой

Кончился короткий декабрьский день. На улице стало темно. Я медленно ехал по Пятницкой к стоянке такси, что находилась у станции метро «Новокузнецкая». Вдруг неожиданно около Монетчикова переулка из подворотни выскочил мужчина в рабочем халате и, подняв руку, остановил машину.

Мы въехали во двор. С черного хода этот же человек вынес и поставил мне в багажник ящик коньяка — целых двадцать бутылок.

«Наверное, торжество какое-нибудь намечается», — подумал я.

— Сейчас с тобой поедут, — вымолвил человек в халате и скрылся за дверью магазина. Не прошло и пяти минут, как ко мне вышла солидная, лет пятидесяти женщина и, усевшись на заднем сиденье, спросила:

— Ящик с вином в багажник поставили?

Я ответил утвердительно.

— Отвезите меня, пожалуйста, в Ленино-Дачное, на Ереванскую улицу. Знаете такую?

— Знаю. Приходилось на ней бывать.

И мы поехали.

Пассажирка оказалась словоохотливой. Она рассказала о том, что завтра у них свадьба — женится ее единственный сын.

Так, с разговором, мы доехали до Ереванской улицы. Остановились около девятиэтажного дома. Я поставил машину на «секрет,», дабы не беспокоиться, что ее угонят, и помог пассажирке донести ящик с вином до квартиры.

На лифте мы поднялись на третий этаж. Хозяйка достала ключ, открыла дверь и шагнула в квартиру. Я вошел вслед за ней.

И вдруг женщина отпрянула назад, чуть не сбив меня с ног. Оказалось, дверь из прихожей в комнату была открыта. Против двери стоял диван-кровать, а на нем лежал мужчина. Накрывшись пальто, он крепко спал.

Женщина, немного опомнившись и почувствовав во мне защитника, смело подошла к спящему и потрясла его за плечо.

— Как вы сюда попали? — спросила она.

Мужчина открыл глаза, быстро вскочил:

— А как вы здесь оказались?

— Нет, прежде вы потрудитесь объяснить мне, как вы очутились в моей квартире?

— Позвольте, это же моя квартира.

— Проснитесь и протрите глаза.

Мужчина лет сорока пяти, прилично одетый, осмотрелся по сторонам. И вдруг лицо его залила густая краска.

— Ах, извините! Я действительно не к себе попал. Какой это этаж?

— Третий.

— А я живу на четвертом. Как раз над вами. Пришел я с ночной смены. Очень устал и, кроме того, немного выпил с товарищами. И удивительное совпадение: мебель точно такая же, как моя. Да и расположение ее в комнате, как в моей квартире. Разве ключи от всех квартир одинаковые?

Он быстро надел ботинки, накинул пальто. Встал и направился к двери.

— Я очень вас прошу, будьте доброй соседкой, не рассказывайте никому об этом. Не дай бог жена узнает, будет огромная неприятность.

Хозяйка квартиры улыбнулась:

— Ладно уж. Идите скорей домой. Жена заждалась небось.

— А который час?

— Шесть часов вечера.

— Ого! Выходит, я целый день у вас проспал. Хорошо, жены пока еще дома нет. Она раньше семи с работы не приходит. Я над вами живу, в двенадцатой квартире. А ваша, наверное, девятая, так?

— Да, моя девятая.

Мужчина ушел.

— Забавная история, не правда ли? — сказал я. — Недаром говорят: получил ордер на новую квартиру — врезай скорей замок. А то и такое бывает: райжилотдел на одну и ту же квартиру два ордера выдает. Приедешь с вещами вселяться, а квартирка-то занята. Выходит, что ключи от всех квартир дома одинаковые.

Женщина удивлялась не меньше меня.

Сев за руль, я вспомнил рассказ одного пассажира, который побывал в Чехословакии. В новых микрорайонах Праги много стандартных одинаковых домов. Но там ввели одно оригинальное новшество: чтобы не перепутать дома, особенно детям, на углу каждого дома выложена глазурью, довольно большая фигура: кошки, гуся или утки. И когда, например, хозяева приглашают к себе в гости, то, давая адрес, неизменно добавляют: «Не забудьте, пожалуйста, наш дом с уточкой». Вот хорошо бы такой порядок завести и в Москве. Тогда не было бы такой истории, о которой я рассказал только что.