Из истории Кубанского казачьего хора - [112]

Дорогие читатели, процитирую Ивана Ивановича Кияшко, ибо эти слова относятся не только к его современникам — их уже давно нет, но прежде всего к нам, ныне живущим, и к тем, кто будет жить после нас. Относятся они, безусловно, и лично ко мне, и ко всем труждающимся ныне в Кубанском казачьем хоре, и к различным властным структурам: городским, краевым и федеральным.

«Необходимо, — пишет И. И. Кияшко в последней, заключительной главе, ^— чтобы войсковые музыкально — художественные и вместе с тем учебно — музыкальные учреждения ^— войсковые Певческий и Музыкантский хоры — встретили столетие своего существования при новой внутренней организации, которая не допустила бы их унизиться до музыкально — ремесленных учреждений, а напротив, подняла бы их в соответствии требований искусства и века.

Необходимость существования всякого учреждения обуславливается, именно его способностью удовлетворять нуждам окружающего его общества, и если учреждение будет отставать от века и потому не в силах будет удовлетворять требованиям общества, то тогда и самое его существование является бесполезным и никому не нужным. В последнее время Наказный атаман генерал — лейтенант Бабыч, генерал — майор Кияшко много сделали на пути поднятия хоров и дай Бог, чтобы в будущем как они сами, так и их преемники не останавливались на этом и продолжали дело развития хоров в надлежащем направлении».

Перечитывая внимательно книгу И. И. Кияшко «Войсковые Певческий и Музыкантский хоры…», начинаешь глубже осознавать, какую важную роль в жизни и деятельности войскового Певческого хора играли те, кто стоял у верховной власти Кубанского казачьего войска, и какую роль, играла личность того или иного регента хора. Именно с именами наказных атаманов, начальников штаба Кубанского войска и, конечно же, с именами регентов и капельмейстеров связаны творческие подъемы и спады войсковых хоров.

Вот какая оценка дана И. И. Кияшко регенту певческого хора уряднику Гавриилу Григорьевичу Пентюхову в 4–й главе:

«Долголетняя служба его была крайне плодотворна для хора; последний был им прекрасно организован: имелись чудные, выдающиеся голоса, и пение было поставлено на высокую степень совершенства, так что даже Наказный атаман, генерал Заводовский, человек крайне требовательный и суровый, но вместе с тем большой знаток и ценитель пения, всегда отзывался о Певческом хоре с большой похвалой, а регента Пентюхова за его великолепное знание дела и доведение хора до совершенства быстро выдвигал по служебной лестнице».

Мастерство Певческого хора и его регента было известно далеко за пределами войска, и когда «командир отдельного Кавказского корпуса генерал — лейтенант Голован пожелал усовершенствовать Певческий хор при корпусной церкви в Тифлисе, то было предписано войсковому начальству немедленно командировать с этой целью войскового регента Пентюхова и четырех лучших певчих из хора в г. Тифлис».

А вот отзывы И. И. Кияшко об учителе пения регенте Певческого хора Михаиле Лебедеве, который был большим «знатоком пения и неутомимым тружеником, любящим свое дело и отдающим ему все свои силы… По целым дням он бился с хором, чтобы достигнуть совершенного исполнения. При посещении 16 мая города Екатеринодара Главнокомандующим Кавказской армией Великим Князем Михаилом Николаевичем, войсковой хор и регент Лебедев за отличное исполнение были удостоены милостивого

внимания и похвалы от Его Высочества». Однако Лебедев был регентом всего лишь пять лет и умер от болезни, «но деятельность его для певческого хора была очень и очень заметна. Хор был поставлен великолепно, и о Лебедеве можно было отзываться только хорошо» (глава VI).

Высокого исполнительского мастерства добился Певческий хор и при регенте Федоре Михайловиче Дунине, который стоял во главе хора почти шестнадцать лет. Хор отвечал требованиям того времени: «Пение при Дунине отличалось стройностью, мощностью, торжественностью и даже легкой крикливостью, так как в то время тихое пение не признавалось и не было любимо публикой».

Во время управления Дуниным войсковым хором последний находился на высокой ступени совершенства, что «всегда привлекало массу молящихся, желавших послушать прекрасное исполнение хором молитвенных песнопений; в особенности же хор славился исполнением концертов Бортнянского и других. Существовало даже в то время в Екатеринодаре выражение: «идти на концерт», так как немалая часть интеллигенции шла в церковь слушать только концерт, хотя и пение обедни всегда исполнялось безукоризненно и хорошо» (начало VIII главы).

Духовная и музыкально — эстетическая жизнь кубанцев на протяжении ста десяти (!) лет формировалась под влиянием духовного, народного и классического искусства Певческого хора.

Талантливый историк Ф. А. Щербина писал: «Я никогда не слышал такого стройного многоголосия и прилежного пения… Особенно сильно меня поразили три песнопения: херувимская песнь, тройное «Господи, помилуй» и концерт. Он вышиб меня из обычных привычек и поразил своею мощностью и чем‑то великим, недосягаемым для меня… Аккорды в течение по крайней мере получаса наполняли, казалось, весь собор