Из гусеницы — в бабочку, или Путь к себе (версия 2009) - [67]

Мы видим, что большинство людей не хотят менять своего видения, а просто действуют с большей или меньшей активностью в жестких рамках имеющихся в обществе взглядов. Понять, что видение есть действие, возможно только для того, кто готов изменить привычный для него взгляд на жизнь. Правильное видение показывает человеку то, что ему действительно нужно. Он видит это, и при этом он попадает в сферу, где законы жизни не такие, как мы обычно себе представляем, они совершенно другие. Человеку не нужно прилагать никаких усилий, чтобы получить то, что ему действительно нужно. На самом деле человеку нужно прилагать очень большие усилия, чтобы получать то, что ему не нужно. Чем больше усилий прилагается, тем он на самом деле больше стремится к тому, что ему в действительности не нужно.

Это очень парадоксальный и непривычный взгляд. Немногие люди согласятся с этим. Это взгляд из целостного мира. Если человек имеет целостный взгляд, то он видит, насколько мудра жизнь. Она не требует никаких усилий, чтобы что-то происходило. Такой человек и есть сама жизнь. Он и есть то, что происходит, и тот, с кем это происходит. Требуются ли какие-нибудь усилия от скрипки, на которой играет музыкант? От самой скрипки? Требуются? Струны должны прикладывать какие-нибудь усилия, чтобы получилась мелодия? Нет, не должны. Скрипка играет. Она издает эти звуки, и с ее стороны не требуется никаких усилий. Она есть такая, какая она есть. И эта великая мелодия исполняется ей такой, какая она есть. А кто является великим музыкантом, который исполняет эту великую мелодию? Это и есть Жизнь. Жизнь — это и музыка, и инструмент, на котором исполняется эта мелодия.

Возможно, кто-нибудь скажет: «Но ведь человек не свободен от общества, от его законов. Сможет ли он сыграть эту мелодию жизни?»

Он может играть только ту мелодию, которую он сам из себя представляет. Если он представляет из себя инструмент, на котором могут играться только мелодии ревности, страха, достижения, агрессии, то есть того, чем он живет в данный момент, те эмоции, которые он испытывает, то это и есть единственно возможная для него музыкальная тема.

Такой человек не способен плыть по течению реки Реальности. Всё дело в этом. Ведь та река, о которой мы говорим, не имеет привычных берегов, недостаточно доехать до Москвы-реки, раздеться и плюхнуться в эту воду. Здесь так не получится. Чтобы выйти на берег этой реки, надо стать другим. Чтобы увидеть эту реку, надо стать другим. Только человек, страстно желающий стать целостным, может увидеть эту реку и войти в нее. Это те области, которые не видны обычным физическим зрением, и поэтому не могут быть доступны для всех. Эта река не видна для многих не потому, что они не могут ее увидеть, а потому, что не хотят. Есть люди, которые довели себя уже до такого состояния, что увидеть ее не могут. К сожалению, таких немало.

Есть состояние, из которого человек уже не может попасть туда. Я имею в виду не какую-нибудь эпизодическую ситуацию, а состояние его организма на данный момент. Некоторые люди настолько все разрушили внутри себя, что собрать уже ничего невозможно. Если скрипку взять и шарахнуть об стенку, то проще сделать новую, чем собирать эту. Так вот, некоторые люди находятся в состоянии полной разбитости, и собрать из них что-то целостное уже невозможно. Есть и другие люди, которые просто рассогласованные, их струны не натянуты, какие-то порваны или еще что-то, но всё-таки из них еще можно сделать что-то целостное.

Но не придет тот мастер, который сделает этот прекрасный инструмент. Только сам человек может быть этим мастером. Для этого нужна большая страсть. Страсть стать тем инструментом, на котором может быть исполнена мелодия настоящей жизни. Многие на это скажут, что кругом играются определенные мелодии, и зачем я буду настраивать себя на какие-то другие, неизвестные. Тогда я стану таким инструментом, который вообще здесь не нужен. Действительно, если ты настроен на что-то другое, ты уже не будешь исполнять старые мелодии, мелодии боли, грусти, ненависти, злобы. И твой инструмент уже не будет исполнять это. В нём уже не зазвучит это. Это, конечно, вызовет у людей вопрос: «А кто ты, почему ты здесь находишься, а не с нами. Почему ты здесь находишься, а не участвуешь?» Если человек перестает исполнять партитуру, которая здесь принята, то это нечто странное. Представьте себе музыканта, который приходит в оркестр, где все играют строевой марш, а он начинает играть вальс. А может, его вальс будет настолько прекрасен, что люди, играющие марш, вдруг захотят играть именно его мелодию?

Человек хочет иметь и привычное, и неизвестное, и то, и другое, а это невозможно. А если приходится выбирать, чем жертвовать, то он пожертвует, скорее всего, неизвестным.

Очень много глухих и слепых людей. Они с удовольствием выпьют с вами и поговорят о чём-нибудь, о чём они говорят всегда, но на неизвестное они не откликаются. Они могут делать вид, но на самом деле они не откликаются. Вы хорошо можете увидеть, нужно ли это человеку или не нужно. Если человек становится таким инструментом, который настраивает себя на неизвестные мелодии, он уже не стремится к старому, известному.