Из дневника улитки - [69]
Исчезнут воинственные мужские союзы, равно как и движения острых на язык феминисток. Русским чемпионкам по толканию ядра не будут делать допинговых инъекций. А также — дорогой господин Аугст — больше не будет бабушек…
В отличие от Лизбет, равнодушно выигрывавшей все бега подряд, ее отец был азартнейшим зрителем. «Быстрее! Жми давай!» — вопил он, подбадривая приглянувшуюся ему улитку. Он загибал большие пальцы рук в знак того, что желает ей успеха. И хотя Штомма почти всегда проигрывал, он щедро награждал всех. Победившая улитка получала кусочек белого хлеба, размоченный в молоке. Лизбет, немой победительнице, доставался пакетик стеклянных бусинок (которые она любила перебирать), а Скептика, изобретателя и устроителя состязаний, торговец велосипедами одаривал сладостями, например мятными леденцами. (Ведь еще длилась война, дети, и за свой дефицитный товар — велосипедные насосы и седла, камеры и катафоты — Штомма мог получить все что угодно, даже любекский марципан и французские ликеры.) В подвале у Скептика стало уютно — настроение поднялось.
Когда я однажды по дороге заехал к Нётлингу, он заявил мне, стоя посреди кабинета: «С плеч этой храброй женщины снята огромная тяжесть. Нелегко ей пришлось — с таким мужем все эти годы».
Позже Скептик дал название своей Утопии: «О счастье обоеполых». Так звучал подзаголовок его (к сожалению) не оконченной рукописи об отношении улиток к Меланхолии и Утопии. В обществе обоеполых существ, созданном его фантазией, не было разницы между «дать» и «взять». Никто не оставался внакладе. Никто никому не угрожал: «если ты не, то и я не…» Исчезла ненависть…
Фрау Аугст часто беспокоилась:
— Не потому, что иногда случались ссоры с хлопаньем дверью и убеганием из дому. Такое бывает в большинстве семей. Кроме того, его почти никогда не было дома. Вечно какие-то диспуты, заседания. Но за три недели до того, как это случилось, он сказал… Я промолчала и встревожилась. Ведь он был болен, никогда не знаешь, чего можно ждать… (Аугст не был драчуном. Лишь один раз, в самом конце, он проявил агрессивность — против самого себя.)
Дети, я нарисую вам натягивающего тетиву лучника, у которого на оперении стрелы сидит слизень.
Скептик знал, что передний край мускулистой ноги улиток очень чувствителен, и знал, как они реагируют на химические раздражители. Поэтому раствором мела с небольшой примесью нашатыря он разметил на столешнице прямые гоночные дистанции. Ни одна из улиток, участвовавших в бегах, не нарушила маркировку, не сошла с дистанции. И, естественно, на ограниченных с боков прямых отрезках они добились лучших показателей, чем на пустой столешнице. Группа из двенадцати червеобразных улиток или девяти «шариков» дисциплинированно трогалась в путь и продвигалась между резко пахнущими маркировками в основном вперед (хотя некоторые улитки какое-то время не выпускали мускулистую ногу и лишь ловили глазными щупальцами наличие цели. (Между раздражителями — вперед.)
— Он не мог по-другому. Он это задумал, — сказала фрау Аугст. — Когда я ему сказала: «Купи себе, наконец, новые брюки», он бросил: «Ты права. Только не стоит». Уже тогда подвел черту. И все покатилось под гору. И ораторские курсы перестал посещать. Когда я сказала: «Но ты делаешь заметные успехи», он заметил: «Верно. Только зачем?» К врачу тоже не стал ходить. Ведь он был под медицинским наблюдением из-за своей болезни. В сущности, для меня это не было неожиданным. И тем не менее для нас всех это был шок, в особенности для Уты. Теперь мы стали намного теплее относиться друг к другу и много музицируем все вместе. Ведь мой муж, к сожалению, не был музыкален. Да и семья была для него обузой. Он повсюду искал чувство какой-то общности. Мы не могли ему его дать, нет, не могли. (Фрау Аугст могла бы добавить: «Хоть он и двигался куда-то, но как бы в одиночестве». Наверное, поэтому время тянулось для него невыносимо медленно.)
Скептик никогда не скучал (или, как говорит Лаура, «не соскучивался»). Каждый день, вплоть до глубокой осени, глядя на свои мягко тикающие часы, отмечал время состязающихся в беге улиток. Лизбет Штомма тоже не скучала, так регулярно ее улитки выигрывали забег за забегом. Один лишь Штомма проявлял нетерпение. «Жми! — кричал он своей улитке. — Ну давай же, давай. Жми!»
На ужин в семье Аугст был чай, хлеб с маслом и мясной салат. Теперь за столом сидела и дочь. О покойном больше не говорили. Я сообщил: «У нас тоже четверо детей: три мальчика и одна девочка. Но все четверо намного моложе. У нас куда больше шуму».
Зимой сорок третьего — сорок четвертого года Лизбет принесла лишь несколько домиков блестящих улиток, выкопанных ею из-под снега и палых листьев, из грязи: бега окончились. — Очевидно, Лизбет огорчалась, что не могла обеспечить Скептика улитками для бегов, ибо когда последние каменные улитки свалились с сырой северной стены подвала, а дорожные улитки затвердели и сморщились, утратив вместе со слизью и блеск, она принялась перелопачивать только что заложенный на хранение картофель; но и там не нашла ни одной червеобразной улитки, хотя большая червеобразная охотно зимует в подвальных помещениях.
Роман «Собачьи годы» – одно из центральных произведений в творчестве крупнейшего немецкого писателя нашего времени, лауреата Нобелевской премии 1999 года Гюнтера Грасса (р.1927).В романе история пса Принца тесно переплетается с судьбой германского народа в годы фашизма. Пес «творит историю»: от имени «немецкого населения немецкого города Данцига» его дарят Гитлеру.«Собачий» мотив звучит в сопровождении трагически гротескных аккордов бессмысленной гибели немцев в последние дни войны. Выясняется, что фюрер завещал своим верноподданным собаку.
«Жестяной барабан» — первый роман знаменитого немецкого писателя, лауреата Нобелевской премии (1999) Гюнтера Грасса. Именно это произведение, в гротесковом виде отразившее историю Германии XX века, принесло своему автору мировую известность.
Гюнтер Грасс, лауреат Нобелевской премии по литературе, завоевал мировую славу полвека назад романом «Жестяной барабан», блистательно экранизированным в 1979 году Ф. Шлендорфом (фильм получил «Золотую пальмовую ветвь» на Каннском кинофестивале и «Оскара» как лучший иностранный фильм). Бестселлеры Грасса «Кошка и мышь», «Собачьи годы», «Траектория краба», «Из дневника улитки» переведены на десятки языков. «Луковица памяти» — книга автобиографическая. Рассказывая о своей юности, Грасс не умолчал и о нескольких месяцах службы в войсках СС, что вызвало грандиозный скандал вокруг его имени.
В Германии разразился очередной скандал, связанный с публикациями Гюнтера Грасса. На этот раз нобелевский лауреат Гюнтер Грасс опубликовал белый стих «Что необходимо сказать».Израиль объявил «персона нон грата» немецкого писателя Гюнтера Грасса, опубликовавшего антиизраильское стихотворение. Об этом сообщил глава МВД еврейского государства Эли Ишай. «Сочинение Грасса является попыткой разжечь пламя ненависти к Израилю и израильтянам, а также продолжением идей, которые он признавал в прошлом, когда носил форму войск СС, — подчеркнул он. — Если он хочет продолжать публикации своих искаженных и ложных работ, предлагаю ему делать это в Иране, где он найдет понимающую аудиторию».Глава МИД Израиля Авигдор Либерман также раскритиковал произведение Гюнтера Грасса, призвав европейских лидеров осудить высказывания писателя, способные усилить антисемитские настроения.
В 2009 году Германия празднует юбилей объединения. Двадцать лет назад произошло невероятное для многих людей событие: пала Берлинская стена, вещественная граница между Западным и Восточным миром. Событие, которое изменило миллионы судеб и предопределило историю развития не только Германии, но и всей, объединившейся впоследствии Европы.В юбилейной антологии представлены произведения двадцати трех писателей, у каждого из которых свой взгляд на ставший общенациональным праздник объединения и на проблему объединения, ощутимую до сих пор.
В четвертый том Собрания сочинений Г. Грасса вошли повести «Встреча в Тельгте» и «Крик жерлянки», эссе «Головорожденные», рассказы, стихотворения, а также «Речь об утратах (Об упадке политической культуры в объединенной Германии)».
Юля стремится вырваться на работу, ведь за девять месяцев ухода за младенцем она, как ей кажется, успела превратиться в колясочного кентавра о двух ногах и четырех колесах. Только как объявить о своем решении, если близкие считают, что важнее всего материнский долг? Отец семейства, Степан, вынужден работать риелтором, хотя его страсть — программирование. Но есть ли у него хоть малейший шанс выполнить работу к назначенному сроку, притом что жена все-таки взбунтовалась? Ведь растить ребенка не так просто, как ему казалось! А уж когда из Москвы возвращается Степин отец — успешный бизнесмен и по совместительству миллионер, — забот у молодого мужа лишь прибавляется…
Эта книга – о нас и наших душах, скрытых под различными масками. Маска – связующий элемент прозы Ефима Бершина. Та, что прикрывает весь видимый и невидимый мир и меняется сама. Вот и мелькают на страницах книги то Пушкин, то Юрий Левитанский, то царь Соломон. Все они современники – потому что времени, по Бершину, нет. Есть его маска, создавшая ненужные перегородки.
Прозаик Эдуард Поляков очень любит своих героев – простых русских людей, соль земли, тех самых, на которых земля и держится. И пишет о них так, что у читателей душа переворачивается. Кандидат филологических наук, выбравший темой диссертации творчество Валентина Распутина, Эдуард Поляков смело может считаться его достойным продолжателем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Другая, лучшая реальность всегда где-то рядом с нашей. Можно считать её сном, можно – явью. Там, где Муза может стать литературным агентом, где можно отыскать и по-другому пережить переломный момент жизни. Но главное – вовремя осознать, что подлинная, родная реальность – всегда по эту сторону экрана или книги.
В своём произведении автор исследует экономические, политические, религиозные и философские предпосылки, предшествующие Чернобыльской катастрофе и описывает самые суровые дни ликвидации её последствий. Автор утверждает, что именно взрыв на Чернобыльской АЭС потряс до основания некогда могучую империю и тем привёл к её разрушению. В романе описывается психология простых людей, которые ценою своих жизней отстояли жизнь на нашей планете. В своих исследованиях автору удалось заглянуть за границы жизни и разума, и он с присущим ему чувством юмора пишет о действительно ужаснейших вещах.