Из багажника с любовью - [36]

– Ты ведешь себя как коп. Военнослужащая?

– Да.

– Морская пехота?

– Не-а.

– Сухопутные войска?

– Не-а.

– Воздушные силы?

– С третьего раза угадал.

– Действующая военнослужащая?

– Да. В отпуске. Я должна быть на пляже, а не в морозилке.

– Ну что ж, если плохиши выдавят дверь, сделаем так, чтобы ты оказалась прямо перед ними и устроила им неприятную неожиданность, – пошутил Барри.

– Я там и планировала оказаться, – сказала Минни.

Барри подумал, что она не шутит.

У парня в футболке с Губкой Бобом на лице было выражение «учительница, не вызывайте меня к доске, пожалуйста», но Барри не мог просто так его проигнорировать.

– Ты следующий.

– Я Силлабус.

– Силлабус?

– Все верно.

Барри хотел было вставить комментарий, но почувствовал, что должен проявить к имени Силлабуса такое же уважение, как и к имени Минни.

– Приятно познакомиться, Силлабус. Хотелось бы, чтобы обстоятельства были другими.

Оставался только испуганного вида паренек. Он обильно потел, хотя они и сидели в морозилке, и подергивался. У него был вид наркомана, которому требовалась доза, но Барри выдал ему кредит доверия и предположил, что тот просто напуган, как и все они. А в том маловероятном случае, если он действительно окажется наркоманом и озвереет, как это бывает с зависимыми, когда дверь морозилки не дает им добраться до заветной наркоты, они смогут, и Барри был в этом уверен, довольно легко его укротить.

На самом деле, оглядываясь назад, Барри решил, что было бы забавно, если бы они оказались заперты с каким-нибудь дерганым наркоманом. Оказалось бы на одну ненужную проблему больше.

– Эй, – спросил он, – есть тут беременные, которые вот-вот родят?

Дана сердито на него посмотрела.

– Это еще что значит?

– Ой, блин, нет. Я не то имел в виду. Это шутка была. Просто сейчас не самое подходящее время рожать, вот я и пошутил по этому поводу. Просто хотел развеселить всех. Извините.

– Извинение принято, – сказала Дана.

Он не мог понять, искренне ли она это произнесла.

– Беременная женщина есть среди заложников снаружи, – произнес Силлабус. – Так что твой комментарий еще менее забавный.

– Прошу прощения.

Ну и ладно. Зато до этого он за целых несколько минут не сморозил ни единой глупости. По крайней мере, сейчас он это сделал не перед клиентом.

– Ты последний, – сказал он надеюсь-что-не-наркоману.

– А чего ты стараешься подружиться со всеми?

– Я не стараюсь. Я провожу вводный курс. Кроме как ждать, делать нам нечего, поэтому я пытаюсь всех занять в это напряженное время.

– Вообще-то нас развлекать не надо.

– Если бы я хотел тебя развлечь, я бы начал петь песенки. У меня очаровательный певческий голос. Жаль, что ты не считаешь необходимым знать имена тех, с кем ты тут заперт, но мне это кажется элементарным.

– Чудесно. Я Чад. Детишки меня раньше называли Вешалкой, и я думал, они имеют в виду, что я похож на вешателя.

– Спасибо, Чад, – сказал Барри. – С именами все. Итак, у нас есть Ванесса, Дана, Пит, мистер Андерсон, миссис Андерсон, Тревор, Минни, Силлабус и Чад. Нигде не ошибся?

– Нет, – сказал Тревор. – Надеюсь, нас не собираются экзаменовать.

– Есть новости, как там снаружи?

– Много противоречивого, – сказала миссис Андерсон. – В одном сообщении говорится, что у них пулеметы. И всё еще пишут про заложников.

– Ага, – подтвердила Ванесса.

– Полагаю, никто там в режиме онлайн не рассказывает, что мозги этих ребят размазало по стене, – вздохнул Барри.

– К сожалению, нет, – ответила миссис Андерсон.

– Не нахожу регулятора температуры, – сказал Силлабус. – Наверное, он снаружи. Даже будь он тут и имей мы возможность выставить его на семьдесят два градуса, температура поднималась бы до приемлемого уровня вечность.

– Вечность тут сидеть мы не собираемся, – заметил Барри.

– Да и запас кислорода ограничен.

– Мы же не разбиваем тут лагерь, ради всего святого. Мы пережидаем опасную ситуацию. Если почувствуем, что задыхаемся, откроем эту дурацкую дверь и впустим воздух. Не надо тут каркать.

– Я не каркаю, а реалистично гляжу на вещи.

– Нет, ты пугаешь людей вещами, по поводу которых сейчас не надо париться. Давай так. Предлагаю тебе разобраться с проблемой температуры и кислорода. Когда разберешься, доложишь о результатах. Так нормально?

– Не надо разговаривать со мной в покровительственном тоне.

Барри вздохнул. Пар изо рта напомнил ему, что он мечтал о сигаретке.

– Знаешь что? Чудненько. Я с тобой больше не буду общаться. Я тут не главный – просто я самый болтливый. Если что-то захочешь сказать группе – валяй. Говори.

– Мне не нужно твое разрешение, – сказал Силлабус.

Барри решил, что пора начинать игнорировать этого говнюка. Шансы, что обсуждение закончится словами Силлабуса: «Боже, простите меня за мое отвратительное поведение!» – равнялись нулю. Скорее все закончится тем, что Барри будет едва сдерживаться, чтобы не вломить ему по голове замороженной индейкой. Все в порядке. Ему не обязательно было оставлять за собой последнее слово.

Пару минут стояла тишина, если не считать нескольких шмыганий носом. По крайней мере, у них было пространство. Не много пространства – все же не предусматривалось, что в морозилке будет околачиваться десяток человек, – и если придется устроить тут зал ожидания, то будет гораздо теснее.