Иван III - [17]

«Ахмат подошел к Угре 8 октября 1480 года. Ордынцы попытались перейти с правого берега реки на левый, где располагалось русское войско. Началось продолжавшееся четыре дня сражение, в ходе которого русские воины не дали врагу переправиться через Угру. Хан отступил и встал в Яузе в 2-х верстах от реки.

Опасаясь выступления Казимира на стороне Ахмата Иван III с целью выиграть время идет на переговоры с ханом. В это же время он старается убедить двух своих мятежных братьев, делает им уступки, чтобы они присоединились к нему в интересах общей борьбы с нашествием Орды.

Хан не принял подарки, посланные ему Иваном III с послом И.Ф. Товарковым, и заявил при этом: «Не того дела яз семо пришел, пришел яз Ивана дела, а за его неправду, что ко мне не идет, а мне челом не бьет, а выхода мне не дает 9-й год. Приидет ко мне Иван сам, почнутся ми о нем мои рядцы и князи печаловати, ино как будет пригож, так его пожалую». Переговоры, естественно, ни к чему не привели. Между тем с 26 октября установилась зима с сильными морозами. Хан не решаясь снова перейти реку, уже замершую, и напасть на русское войско, около двух недель стоит у Угры, очевидно в ожидании помощи от Казимира. К Ивану III пришли, наконец, на помощь его братья – Андрей Большой и Борис – надежды Ахмата на усобицу не сбылись, как и на приход литовского войска. Объединенные силы Ивана III стояли на выгодной позиции у Кременца. Попытка нападения монголо-татарского отряда на Конин и Нюхово была ликвидирована – Иван Васильевич послал туда своих братьев с воеводами, и ордынцы обратились в бегство. Вскоре, 11 ноября, отступил и сам хан Ахмат» (55).

Казимир не пришел на помощь Ахмету – ему не дал этого сделать его враг крымский хан Менгли Гирей, незадолго до этого заключивший договор о дружбе с Иваном III (через 22 года, в июне 1502 году, войска Крымского ханства с помощью дружин Московского княжества, совершивших отвлекающий удар по Волге, в степи за Перекопом у устья реки Сулы наголову разгромили войска Большой Орды, прекратившей после этого свое существование [Прим. 21]. Были и другие причины литовского отказа вместе с Ахматом «воевать Русь». Биограф Ивана III Ю.Г. Алексеев писал:

«Московская летопись сообщает, что Ахмат шел «со всеми своими силами мимо Мценск и Любутеск и Одоев», то есть по правому берегу Оки к Воротынску – городку близ впадения Угры в Оку недалеко от Калуги. «Пришед», он «ста у Воротынска, ждучи к себе королевы помощи». Однако «король сам не иде, ни силы своя не посла, понеже бо быша ему свои усобицы. К этому известию, общему в Симоеновской и Московской летописях, последняя добавляет – «тогда бо воева Мингли-Гирей, царь Крымский, королеву землю Подольскую, служа великому князю».

Набег крымских отрядов на Подолию имел, видимо, незначительные масштабы. Казимир в течение ряда месяцев (с декабря 1479 года) активно готовился к войне. На его решение не вступать в открытую борьбу с Русским государством осенью 1480 года гораздо сильнее, чем набег крымцев, повлияли, вероятно, соображения общего политического характера. Польские хронисты Длугош и Стрыйковский указывают, что Казимир, несмотря на совет литовцев, не пошел на встречу с Ахматом, опасаясь могущества московского князя. Набьег крымцев не мог иметь серьезного значения уже потому, что именно в это время (в октябре 1480 года) начался новый тур переговоров Менгли с Казимиром. По данным Литовской метрики, 15 октября в Вильно отправился крымский посол Байраш с полномочиями для заключения союза. Таким образом, в критические недели борьбы на Угре крымский хан был далек от намерения оказать реальную помощь Русскому государству против польско-литовского короля.

Одним из существенных факторов, повлиявших на позицию Казимира, было, видимо, движение за воссоединение с Русским государством, охватившее русские земли в составе Литовского великого княжества (так называемый «заговор князей»)» (3).

Противостояние татарских и московских ратей продолжалось немногим более месяца. «Известно, что в начале зимы 1480 года Ахмед-хан под влиянием наступающих холодов, не получив помощи от Казимира IV, ясно увидел, что военная обстановка складывается в пользу Ивана III. Считая в дальнейшем свое пребывание опасным, он и решил сняться с лагеря и повернуть назад в степь.

Сохранился ярлык Ахмед-хана Ивану III (написанный, очевидно, в бессильной ярости. – А.А.):

«А нынеча если от берега пошол, потому что у меня люди без одеж, а кони без попон. А минет сердце зимы девяносто дней, и аз опять на тебя буду, а пить ти у меня вода мутная».

Ярлык от имени Ахмеда Ивану III написан резким языком и полон угроз. Он требует от Ивана III: «И ты б мою подать в 40 день собрал: 60000 алтын, 20000 вешнею, да 60000 осеннею, а на себе бы еси носил Батыево знамение у колпока верх вогнув ходил, занеж вы блужные просяники. Только моея подати в 40 день не сберешь, а на себе не учнеш Батыево знамения носити, почен тобою в головах, и всех твоих бояр з густыми волосы и с великими бородами, у меня будут; или паки мои дворяне с хозовыми сагодаками и с софьяными сапоги у тебя будут» (25).